Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 11 – Арина Лунная

Как по волшебству земля под нашими ногами постепенно раздвигается, открывая вид на довольно просторную комнату.

— А я о чем говорил! Этот ключ всегда принадлежал ей! — кричит он, но я уже спускаюсь вниз по винтовой лестнице из холодных и бездушных камней.

Это похоже на аптекарский склад. Сотни банок с травами, аккуратно подписанные выцветшими чернилами. Медные дистилляторы, блестящие, будто их только что почистили. Полки с пузырьками, где жидкости странного цвета переливаются сами по себе.

Воздух здесь пахнет как весенний луг после дождя, что довольно странно для заброшенного помещения. В углу стоит кровать с балдахином из живых хмельных лоз. На стене — портрет усатого мужчины в очках с подписью: «Профессор А. З. Дубовик, главный травник».

— Ох! Это же прямо как я! — смеется доктор, касаясь прозрачной рукой портрета. — Только на лет так двести помоложе.

Я улыбаюсь и уже подхожу к центральному столу. На нем лежит открытая книга с пометкой:

«Для пробуждающегося дара Амелии Лаврейн. Настойка из корня мандрагоры и лунной росы. Принимать на растущую луну.»

Я касаюсь страницы и внезапно вспоминаю.

Маленькую девочку в этом же подвале, так похожую на меня. Женщину с мамиными глазами, что учила различать травы и… страх. Чёрный, липкий. Как кто-то кричал сверху…

— Так вот где твоя бабушка прятала свои секреты! — доктор Альберт хлопает себя по лбу, отчего его пенсне падает прямо сквозь тело.

Мартин вдруг начинает дрожать.

— Ой! Опять начинается! — его тело пульсирует, превращаясь в подобие гигантского пузыря — Прощайте! Меня зовут на тот свет! Точнее, с того света. Или… уже неважно! Всего вам хорошего!

ПУФ!

Он, как ошпаренный, выскакивает на улицу и исчезает, оставив в воздухе запах лаванды и легкое недоумение.

Кот мурлычет, глядя ему вслед.

— Примерно так всегда и выглядит наш обычный вторник.

Я беру в руки найденную книгу. Кожаный переплёт, тёплый, будто живой. Где-то в глубине больницы тихо звонит колокольчик…

Кто привёл меня сюда? Какие тайны хранят эти стены? И почему я чувствую, что была здесь давным-давно?

Амелия

Я сижу на подоконнике старой аптеки, перебирая пожелтевшие страницы травника. За окном медленно опускаются сумерки, окрашивая разрушенный сад в лиловые тона. Кот свернулся у меня на коленях, мурлыча, как самовар перед кипением.

— Доктор… — я осторожно переворачиваю хрупкую страницу. — Почему здесь никого нет? Где все… живые?

Альберт, парящий над сушильной камерой для трав, вздыхает так, что его бакенбарды колышутся, как паутина на ветру.

— Когда-то, дитя моё… — его голос звучит, как шорох старых пергаментов, — эти коридоры звенели голосами. В каждой палате лежали пациенты. Мы лечили не только тела, но и души, судьбы, разбитые сердца…

Он указывает прозрачной рукой на стену, где висит групповой портрет. Строгая женщина в белом халате с мерцающей брошкой. Молодой врач с горящими энтузиазмом глазами. Десяток медсестёр, чьи лица теперь едва различимы под слоем пыли. Люди в камзолах и при параде.

— Были ли они… как вы? — я не решаюсь назвать их призраками.

Кот смеётся своим хриплым смехом.

— Хуже, Амелия! Они были администрацией.

Доктор игнорирует шутку кота и с тяжелым вздохом продолжает:

— Мы принимали всех желающих. Богатых и бедных, магов и простолюдинов. Пока не пришла…