Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 56 – Арина Лунная

Этой ночью, когда она выставила меня на холод, этот проклятый кот смотрел на меня с таким презрением. А сейчас она, полумертвая, переживает за его еду.

Она вся сплошное противоречие. Хрупкая и несгибаемая. Добрая до глупости и жесткая, как сталь. Та, что смогла выжить в одиночку в заброшенной развалюхе, и та, что сейчас лежит у меня на руках, доверчиво прижавшись щекой к моей груди.

Я смотрю на ее лицо, на темные ресницы, отбрасывающие тени на бледные щеки, на упрямый изгиб губ, даже сейчас будто готовых что-то возразить. И понимаю, что все это время, все эти дни, что я провел, слоняясь вокруг ее больницы, как призрак, я не просто пытался заслужить прощение. Я пытался вернуть себе этот свет. Этот огонь, который она зажгла во мне и который я сам же чуть не погасил своим идиотизмом.

— Прости, — тихо говорю я, зная, что она не услышит. Но мне нужно это сказать. — Прости меня за все.

Впереди показываются крыши охотничьего поместья. Небольшого, каменного, надежного. Место, где нас никто не найдет.

Я проезжаю во внутренний двор и, не дожидаясь помощи, сам сползаю с коня, не выпуская Амелию из рук.

Навстречу выбегает перепуганная служанка.

— Лорд! Комната готова, лекарь уже едет!

Я киваю и несу Амелию внутрь, в прохладную полутьму сеней, а затем по узкой лестнице наверх, в лучшую спальню. Она маленькая, но уютная. На столе уже дымится кувшин с горячей водой, на кровати застелено чистое белье.

Я осторожно, как ребенка, укладываю ее на простыню. Она тут же съеживается, уходя в себя, ее бред становится тише, но от этого не менее мучительным.

Я отступаю на шаг, давая служанке возможность подойти, но не ухожу. Стою как вкопанный, наблюдая, как она смачивает тряпку и осторожно протирает грязь с лица Амелии.

Дверь скрипит. На пороге стоит Астра. Ее лицо бледное, глаза огромные. Она смотрит на Амелию, и по ее щекам катятся слезы.

— Я… я слышала, вы вернулись, — шепчет она. — С ней все…?

— Она жива, — прерываю я. Мой голос снова становится жестким. Приказным. Это единственный способ не развалиться. — Астра. Ты была с ней все это время. В замке. Ты видела все, — я делаю шаг к ней. — Настало время сказать правду. Всю правду. О той ночи. Что ты видела на самом деле?

Я смотрю на нее, и в ее глазах вижу знакомую борьбу. Страх и желание сделать что-то правильное. И на этот раз, глядя на бледное, беззащитное лицо ее госпожи, страх, кажется, проигрывает.

Она глубоко вдыхает, сжимает руки в кулаки и поднимает на меня взгляд.

— Я скажу, — тихо, но четко произносит она. — Я все вам расскажу, лорд Джонатан. Все, что видела.

Амелия

Боль — это первое, что приходит ко мне. Тупая, ноющая боль в виске, в боку, в каждой мышце. Я пытаюсь пошевелиться, и тело отвечает пронзительным протестом. Я лежу на чем-то мягком. Запах… не больницы. Не пыли, трав и старого дерева. Здесь пахнет воском, мылом и чем-то чужим, мужским.

Память возвращается обрывками, как удары кинжала. Повозка. Грубые руки. Удушающая ткань мешка на лице. Голос Мартина, полный отчаяния. И… его голос. Джонатана. Громовый, яростный, полный такой животной силы, что сквозь толщу страха и паники она достигла меня.

Я медленно открываю глаза. Потолок над головой незнакомый, низкий, из темных балок. Я в маленькой, но уютной комнате. Камин потрескивает в углу, отбрасывая теплые блики на стены. Я укутана в тяжелое шерстяное одеяло.