Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 55 – Арина Лунная

Сейчас есть только она.

Я аккуратно, как самую важную драгоценность, поднимаю ее на руки. Она невесомая, как пушинка. И такая хрупкая. Ее голова бессильно падает мне на плечо, и я чувствую ее горячее дыхание на своей шее.

— Больница… — вырывается у нее из груди тихий, бессвязный шепот. — Альберт… не пускай их… Джонатан…

Она бредит. Бредит тем проклятым местом, которое стало ей домом. Бредит призраками. Бредит мной.

Что-то острое и тяжелое впивается мне в глотку. Я крепче прижимаю ее к себе, чувствуя, как ее ребра проступают сквозь тонкую ткань платья.

— Я здесь, — снова говорю я, и мой голос звучит чуть тверже. — Я с тобой.

Я несу ее к своему коню. Один из стражников, молодой парень по имени Рори, уже держит моего взмыленного скакуна.

— Лорд Джонатан. Что прикажете делать? В замок? — бросает он, глядя на Амелию с нескрываемым любопытством и ужасом.

Замок. Там, где холодные стены, придворные интриги и где, возможно, до сих пор плетет сети ее сестра. Нет. Ни за что.

— Нет, — отрезаю я, уже усаживаясь в седло и укладывая Амелию поперек колен, стараясь сделать это как можно удобнее для нее. — В охотничье поместье. Оно ближе. И там тише. Никто не должен знать, что мы там. Отправь гонца вперед, чтобы он все приготовил. И пусть найдет лекаря. Самого лучшего.

Рори бросается исполнять приказ. Я смотрю на повозку, на этих подлецов, что посмели похитить Амелию.

— Их тоже взять с собой, — говорю я тому из стражников, что командует отрядом. Мои глаза сами собой находят того, что с деревяшкой. Он смотрит на меня, и в его взгляде не страх преступника, а отчаяние загнанного зверя. Интересно. — Особенно этого. Живыми и невредимыми. Я с ними поговорю. Лично.

Пока мы скачем, Амелия не умолкает. Она бормочет отрывки фраз, обрывки имен.

— Огонь… не могу… платье испортила… — ее пальцы судорожно впиваются в мой плащ. — Эмма… зачем?

Имя ее сестры, вырвавшееся в бреду, обжигает меня, как раскаленное железо. Да, зачем? Ради власти? Ради меня? Мысли путаются, но одно ясно как никогда. Это не закончится. Пока Эмма дышит, Амелия в опасности. А я ведь хотел закончить все спокойно. Хотел договориться с ее сестрой, но ей всегда мало. Слишком мало, чтобы отступить. Чтобы сдаться. Ярость поднимается из недр души. Обжигающая. Опасная.

Я наклоняюсь к уху Амелии, чтобы заглушить стук копыт.

— Никто больше не причинит тебе вреда, — шепчу я, и это звучит как клятва. Как обет, данный не ей, а самому себе, своим предкам, всему, что у меня есть. — Я уничтожу того, кто посмеет поднять на тебя руку. Слышишь? Я уничтожу.

Она не слышит. Она стонет. Ее тело вздрагивает в лихорадочном жару. Я прижимаю ее еще крепче, пытаясь передать ей свое тепло, свою силу. Но я чувствую себя беспомощным. Ей определенно что-то дали. Успокоительные травы. Или что-то похуже. Что-то, что не позволяет ее магии вырваться наружу и защитить ее.

А я, лорд Джонатан Риваль, наследник драконьей крови, не могу защитить ту, которая стала для меня важнее всех титулов и земель.

Мы въезжаем в лес, и дорога становится уже. Солнечный свет едва пробивается сквозь густые кроны. Тишина, нарушаемая только нашим движением и ее прерывистым дыханием, давит на уши.

— Кот… не смей… мой хлеб… — снова бормочет она, и мне вдруг до боли хочется усмехнуться.