Книга Сбежавшая невеста Дракона. Вернуть истинную, страница 52 – Арина Лунная

— И что думаешь делать?

— Искать.

— Что?

— Пока не знаю, но чувствую, что это должно быть здесь. В этой больнице.

Амелия

Солнце уже почти коснулось верхушек сосен, окрашивая небо в багровые тона, предвещая холодную ночь. В больнице стоит непривычная, давящая тишина. Я знаю, что Джонатан находится в одной из дальних палат. Я слышала, как скрипнула дверь и больше не открывалась. Мысль о том, что он спит под одной крышей со мной, вызывает странное смятение. Тревожную теплоту, смешанную с щемящей болью.

Я злюсь на себя. Он источник всей моей боли, причина моего бегства, а я, как наивная дура, налила сегодня ему чай и теперь не могу уснуть, беспокоясь, выспится ли он, не мучают ли его кошмары. Эта новая, непрошеная забота путает все чувства, заставляя сердце сжиматься от противоречий.

Чтобы отвлечься, я яростно перебираю засохшие травы на кухонном столе, но все мое существо напряжено, как струна, в ожидании. И вот наконец я слышу долгожданный скрип колес и фырканье уставшей лошади.

Повозка! Провизия, которая позволит мне ухаживать за новыми пациентами.

Я выхожу во двор, поправив платок, и чувствуя, как холодный вечерний воздух обжигает щеки.

Мартин уже спрыгивал с повозки. Его деревянный протез глухо ударяется о подножку. Увидев меня, он сдержанно кивает, но в его обыкновенно спокойных глазах я читаю что-то новое. Какую-то тревогу, даже страх.

— Лекарыня Амелия, — произносит он хрипловатым голосом, снимая потрепанную шапку и нервно сминая ее в здоровой руке.

— Мартин, что ты здесь делаешь? — удивляюсь я.

— На рынке услышал, что повозка с провизией отправится к тебе, и напросился в дорогу! Не ожидала?

— Конечно, нет!

— Они привезли столько всего, Амелия. Мука, соль, сухая фасоль… и даже какие-то железные инструменты.

— Инструменты?

— Да. Вот тут, — он указывает на один из свертков. Я тут же разворачиваю его и едва сдерживаю удивленный вздох. Здесь все, что может понадобиться для лечения пациентов. Да, с таким набором можно оперировать хоть каждого второго!

— Спасибо, Мартин, — я делаю шаг назад, но инстинктивно останавливаюсь, заметив, как его взгляд скользит за мою спину к двум стражникам. Его пальцы беспокойно теребят край рубахи. — Что-то не так? Ты выглядишь встревоженным.

— Ничего, лекарыня, но откуда… — он откашливается слишком поспешно, и его глаза снова отворачиваются в сторону. — Эти люди в доспехах. Непривычно видеть стражу у больницы. Не случилось ли чего?

— Просто предосторожность, — уклоняюсь я от объяснений, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Что-то не так. — Давай разгрузим. Поможешь? Муку нужно отнести в кладовую, только аккуратно, чтобы мешок не порвался. Стража? — зову их и указываю на то, что нужно забрать. Они ловко забрасывают на плечи по мешку с крупами и удаляются.

Мартин кивает и, повернувшись к повозке, начинает возиться с остальными веревками, крепившими мелкий груз. Его движения какие-то резкие, лихорадочные, протез скрипит от напряжения. Я помогаю ему откинуть тяжелый, пропахший дождем брезент. Из-под него пахнет зерном, кожей и чем-то чужим, кислым, как от старой ветоши.

В этот момент из-за угла больницы, из сгущающихся сумерек, выходит незнакомец. Высокий, в потертом дорожном плаще, с лицом, полностью скрытым в глубине капюшона. Я вздрагиваю, почувствовав внезапный холодок страха. Мартин резко оборачивается на скрип гравия, и я вижу, как его лицо бледнеет, а глаза округляются от ужаса.