Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 200 – Вера Ширай

В голове роились безумные мысли — о том, чтобы рвануть за стену на территорию диких земель. Я видела, как вхожу в их замок, говорю с правителем, убеждаю его пересмотреть свои взгляды, изменить порядок, помочь миру, в котором магия снова станет благословением, станет доступной и безопасной для всех.

Иногда мне даже казалось, что я могу это сделать — победить или убедить. Мне вот нужно пойти на Север.

Но затем я резко мотала головой, будто стряхивая чужие слова. Вспоминала леди Лиззи и её угрозы, её уверенность, что там для меня будет всё иначе.

Глупости.

Я заставляла себя думать только о дороге — о камнях под ногами, о холодном воздухе и о каждом шаге, который приближал меня к спасению.

К вечеру я наткнулась на пещеру. Я не хотела останавливаться — страх гнал вперёд, — но силы покидали меня, метка пульсировала, сводя с ума, а в этой местности и так было опасно даже днем. Видимость и вовсе сократилась до расстояния вытянутой руки.

Я вошла в пещеру. У самого входа возвышался крупный камень с острыми краями — на него можно было закрепить верёвку, если придётся замаскировать проход. Внутри было прохладно и сыро, воздух пах землей и дождевой водой. Полость пещеры уходила глубоко вперёд, но с лёгким изгибом, благодаря которому пещера не просматривалась со входа.

Неплохое укрытие: если кто-то пройдёт мимо, вряд ли заметит, что внутри есть человек.

Правда, если зайдут — бежать будет некуда.

Но я решила рискнуть.

Я уже не раз заглядывала в мешок, чтобы убедиться: не тащу ли с собой что-то бесполезное, вроде зерна или лука. И в сумке было всё, что нужно для внезапного бегства: плащ, кошель с монетами, кусок колбасы, фляга с водой, сухари, нож, верёвка, перевязочная ткань, старый черпак и — главное — кремень с трутом.

Я понимала, что разводить костёр — безумие. Но туман был таким густым, что скрывал даже мои собственные руки. Мир сжался до двух шагов. В такой мгле никто не должен был заметить мой огонь…

Я устроилась в самом дальнем, в не просматриваемом углу пещеры и, наконец, позволила себе немного расслабиться.

Развести костёр мне удалось не сразу — ветки вокруг пещеры были сырые, а лоскуты подъюбника оказались никудышным розжигом. Но, когда тонкие лепестки пламени осветили стены пещеры, я сразу прикрыла их своей спиной, не желая, чтобы свет выдал моё укрытие.

Затем я занавесила вход мешком, вывалив из него всё содержимое. Он сослужил мне хорошую службу во время побега — внутри оказался плащ, который я тут же накинула на плечи.

Но насладиться скудными припасами еды мне мешал страх. Каждый порыв ветра за пределами пещеры, каждый протяжный вой заставляли меня вздрагивать и то и дело тянуться к костру, чтобы затушить и без того слабое пламя.

Я уговаривала себя, что всё это лишь воображение, что звуки — просто эхо гор, а не шаги, не стук копыт, приближающихся ко мне.

Уснуть не получалось. В голове шёл нескончаемый бой — мыслей, сомнений, воспоминаний.

И вдруг я поняла: самое страшное не то, что я одна в пещере посреди леса, а то, что я больше не принадлежу самой себе.

И эта мысль стала последней каплей.

Я долго готовилась. Собрала сухие ветки и с трудом развела настоящий костёр — пламя разгоралось ровно и уверенно, отражаясь на влажных стенах пещеры.

Бинты из мешка я аккуратно разложила на плаще. Черпак уже раскалялся в огне — металл медленно темнел, приобретая тускло-красный оттенок. Я обмотала одну палку полосой ткани и положила её рядом с бинтами — на случай, если решусь довести задуманное до конца.