Книга Выброшенная жена для генерала дракона, страница 11 – Кристина Юраш

Ого! Так надо быть поосторожней с клиентами, если среди них попадаются такие личности!

Я улыбнулась сквозь усталость. Взяла доску, кисть и остатки краски. Написала крупно, жирно, чтобы видно было даже в тумане:

«АПТЕКА →»

И нарисовала стрелку, указывающую прямо в наш переулок.

— Зачем это? — спросила Марта, выйдя на крыльцо и глядя, как я несу доску к углу дома.

— Чтобы видели, — сказала я, втыкая её в землю у самой дороги. — Люди не ходят в переулки без причины.

— Ходють, ходють! По нужде! — заметила Марта.

— Вот тем более! — принюхалась я. — Отобьет желание! Пусть для нужды ищут другой переулок! И да, надо будет прибраться в переулке. Но это потом! Вот! Теперь есть указатель. Люди увидят, поймут, повернут.

— Ну-ну, — буркнула Марта, скрестив руки. — Только не обещай чудес. У нас тут не рынок, а задворки!

Я вернулась в аптеку, вымыла руки, поправила платье. Сердце билось быстрее обычного.

Сработает. Должно сработать.

Но прошёл час.

Потом второй.

Тишина. Только скрип вывески да лай собаки где-то вдалеке.

Марта выглянула из-за прилавка, прищурившись на меня.

— Ну что, Эглантина? Где твои покупатели? Где толпа благородных дам с мигренью и посыльные с записками от герцогов?

Я опустила глаза.

Никого не было.

— Может… просто ещё рано? — прошептала я, но голос дрожал.

Марта хмыкнула, но не злобно. Подошла, похлопала меня по плечу — осторожно, почти по-матерински.

— Ладно, девка. Зато еще ни одного сыкуна не было! Уже хорошо!

Она усмехнулась.

Я кивнула.

И впервые за эту ночь почувствовала: даже если мир не видит тебя — ты можешь сделать так, чтобы он обязательно увидел.

Просто нужно шагнуть за угол.

И поставить стрелку.

Только почему не сработало?

Я откровенно не понимала, в чём дело. Откуда-то появились силы. Не извне — изнутри. Как будто моё тело наконец вспомнило: ты — фармацевт. Ты знаешь, как лечить. Даже если мир вокруг лечит молитвами и примочками из лягушачьих лапок.

Трудоголизм, оказывается, укрепляет организм. Или, может, просто не даёт думать о том, как сильно болит душа.

Я уже вымыла полы, протёрла полки, разложила травы по ящикам с этикетками («полынь — 1 унция», «мята — свежая, не сушеная!»).

И тут — динь-дон!

Звон колокольчика у двери.

В аптеку ввалился мужик — высокий, в поношенной куртке, с лицом, будто его только что вытащили из бочки с квасом. Осмотрелся, почесал затылок, будто не знал, зачем пришёл.

— Это у вас тут аптека что ли? — спросил он, оглядывая банки с подозрительными жидкостями.

Я уже открыла рот, чтобы вежливо ответить: «Да, чем могу помочь?», — но меня опередила Марта.

— Нет, милок, — бросила она, не отрываясь от пересчёта монет, — это салон гаданий «Угадаю, что болит!».

— У меня проблема, — начал мужик, нервничая, словно на экзамене, прокашлялся он в руку, словно намекая, что не очень хочет объявлять о проблеме вслух. — Я… я не могу о ней сказать… Вы понимаете…

— О! Это по нашей части! — закивала Марта, усмехнувшись. — Оммм… Сейчас духи мне скажут, что у тебя болит, погоди… Сейчас войду в транс! О, духи его предков! Скажите мне… Когда вы ждете его у себя? Скоро или нет?

Она действительно вела себя как гадалка на сеансе.

— Тс… Духи отвечают, — загадочным шёпотом произнесла Марта. — Я слышу их слабые голоса, которые прорываются из мира мёртвых. Они говорят, что они уже приготовились тебя встречать… Если ты не скажешь, что у тебя болит нормальным языком!