Книга Виктория - значит Победа. Каждому по делам его, страница 22 – Салма Кальк

И значит, нужно подниматься, умываться, и командовать освобождать один из подвалов — господин граф одобрил его в качестве места для тренировок боевых и стихийных магов. И пускай же будет этот подвал, я бы сама тоже что-нибудь там тренировала. Гвискар сказал, что у него в доме есть такой подвал, но в нём давно не обновляли защитный периметр, потому что годы его юности и занятий остались в далёком прошлом, а дети его до последнего тренировались в замке, там отличные зачарованные залы. Но если тренировать и некромантов тоже, то понадобится и его помощь, так ведь?

— Викторьенн, а ты так и не сказала, чего хотел от тебя Фрейсине!

И вот что делать? Сказать правду? Тереза не маг, ложь не увидит. Но сможет понять, что я недоговариваю, она наблюдательна. И если вдруг эта ложь потом где-то вылезет?

— Он когда-то давно пытался договориться с моим отцом, чтобы тот отдал меня ему в жёны. Но отец отказал.

— Что? Ты могла стать герцогиней? — глаза Терезы становятся как плошки.

— Могла.

— Ах, и… и что же сейчас? Может быть, он снова хочет?

— Хочет, — жестко сказала я. — Только он уже объяснил, как это будет выглядеть. Ему нужна только я. Для моего имущества у него есть свои управляющие. Мои люди окажутся на улице. А ты тоже отправишься либо в Вишнёвый холм, либо замуж. Он не собирается кормить ни одного лишнего человека.

Фрейсине говорил только об управляющих, но система такая Терезе в целом знакома и должна быть ещё свежа в памяти. Она живо представила — прикрыла рот ладошкой, в глазах ужас.

— И ты… и что ты ему сказала? — шепчет еле слышно.

— Сказала, что пока не собираюсь снова замуж. И если тебя хоть кто-нибудь спросит об этом, так и говори — я не собираюсь замуж. Ни за кого. У меня дела и обязанности. Никаких мужей. Поняла?

— Да, — шепчет, потрясённая — только вот чем?

Возможностями, которые сулит мне этот брак — или своей непонятной судьбой?

— Вот и славно, — улыбаюсь. — А теперь я, всё же, одеваюсь и выхожу к завтраку.

— Но мы ведь сегодня пойдём к госпоже де Конти?

У неё приёмный день, да.

— Пойдём, — киваю.

Письмо для меня приносят, когда мы обе уже спустились и усаживаемся за стол в ожидании арро и прочего, что к нему прилагается. Я беру и распечатываю — как раз от госпожи де Конти.

Госпожа де ла Шуэтт, сегодня вечером я имею честь принимать его светлость герцога Фрейсине. Мне кажется, вам будет неловко находиться в одной гостиной с ним после того, как вы не слишком хорошо расстались с ним позавчера у Монгранов. Поэтому, полагаю, вам нежелательно сегодня появляться в моём доме, равно как и вашей родственнице госпоже де Тье. Уважающая вас Матильда де Конти.

— Что там? — интересуется Тереза. — Что-то о сегодняшнем вечере?

О да, мы ведь собирались сегодня к госпоже де Конти, и, думаю, не только мы, а ещё кто-нибудь из Терезиных друзей.

— На, посмотри сама, — я отдаю ей письмо.

Тереза читает… и только что под потолок не взвивается.

— Как! Она! Могла!

— Вот так, могла, — неприятно, да?

Вообще я не люблю ходить к госпоже де Конти, у нас с ней не лучшие отношения, она не зря подруга Эдмонды, баронессы Клион-сюр-Экс. Но обычно в обществе Массилии никого не волнуют чьи-то отношения — все ходят ко всем. Ну или те, кого зовут, ходят туда, куда их приглашают. И одно дело, когда ты сам не любишь, и если вдруг два приёма в один вечер, то выбираешь и копаешься. А другое дело, когда тебя сначала даже позвали, а потом вот так пишут — не приходите, мол. Да что она вообще знает о том, что мне ловко, а что неловко!