Книга Обманутая жена дракона, страница 68 – Властелина Богатова

— Затем, чтобы моя жена была в безопасности, — говорит он, спокойно, без единого повода оспаривать. Его голос звучит ровно, но в нём — металлическая грань. Предупреждение. Каждое неосторожное слово может обернуться ещё одной моей ошибкой.

Я не знаю, чего ждать от него. Чувствую горячий трепет в теле, пальцы рук становятся слабыми, когда его тёмно-синие, глубокие, почти чёрные глаза трогают моё тело: глаза, грудь, руки. В них — опасная смесь. Что-то первобытное, дикое. В этом взгляде — власть, голод и… желание.

Он будто весь горячее напряжение и возбуждение, дикий хищник, готовящийся к прыжку.

— Ройнхард, ты поступаешь неприемлемо, закидываешь меня на плечо как вещь, запираешь в душной карете, тащишь в замок как невольницу. И ещё, я не хочу быть одной из девиц твоего гарема.

— Гарема? — вскидывает темную бровь. — Ты про Кейл? Она моя племянница.

Я умолкаю, раскрыв огорошенно рот и одновременно покрываясь краской стыда за то, что где-то в глубине подумала иначе. Конечно, у дракона есть родственники, хоть и немногочисленные, но… Просто он о них мало говорил.

— Раз ты не захотела жить здесь, я разрешил Кейл жить здесь, — добавляет он.

— Ясно. Я думала, ты оставишь его Беттис.

И зачем сказала, открыв рану?

— Не зли меня, Шерелин.

Не злить его? Это я виновата в том, что случилось? Гнев поднимается, обжигает и тут же исчезает, когда Ройнхард выходит из-за стола и приближается, медленно, словно накатывающая волна, вселяющая трепет и страх.

— Я тебе объяснил, что это необходимость. Важная деталь для меня. Очень важная. Так нужно.

Внутри всё клокочет, затихшие чувства с новой силой накатывают. Обида, сожаление. Он не хочет меня слышать. И это больно.

Мне должно быть всё равно, пусть думает что хочет.

— Ты голодна? — скользит по мне взглядом, а у меня слабеют колени, не могу понять, что со мной происходит, душа выворачивается наизнанку, а тело, оно млеет, от этого баритона, силы и мощи.

— Отпусти меня, — срывается почти умоляющим стоном.

— Ройн, называй меня Ройн, как раньше.

— Нет.

Ройнхард напряжённо отводит взгляд в сторону и снова возвращает на меня.

— Сейчас Кейл принесёт ужин, — просто говорит он и делает шаг в сторону, — располагайся, — указывает в кресло.

А у меня просто теряются все слова, он ведёт себя так, как будто ничего не произошло.

— Ты, видимо, не понимаешь, я сегодня прошла бракоразводную церимонию. И Сфера Уз потемнела, понимаешь? Я имею право быть свободной, и больше никто этого не оспорит, ты должен был это узнать в ближайшие дни, бумаги ждут официального подтверждения, дело считанных дней.

Выдаю на одном дыхании.

Ройнхард резко останавливается, его плечи напряжены.

Тишина давит.

Он медленно поворачивается, и я вижу, как в его глазах мелькает что-то похожее на боль, смешанную с гневом, но он тут же прячет это за маской непроницаемости.

— Я все прекрасно понимаю, — тихо говорит он, но в голосе чувствуется сталь. Он возвращается, делая ещё один шаг ко мне, и я невольно отступаю.

— И я знаю о Сфере Уз. Но одно дело — понимать, и совсем другое — принять.

Он замирает, глядя на меня сверху, из-под тёмных ресниц, глаза кажутся глубинами моря. В его взгляде читается нечто, от чего по коже бегут мурашки.

— Кейл принесет ужин, — повторяет он, но его голос уже не звучит так ровно и безразлично, как раньше. В нем появляется какая-то надломленность.