Книга Обманутая жена дракона, страница 83 – Властелина Богатова

От Волтерна пахнет пряным, густым парфюмом — стойким, как его власть, и удушливым, как его взгляд, впивающийся в моё лицо. Чужой, хищный.

— Ты провела ночь с ним, и это ты называешь “всё”? — его глаза прищуриваются. — Скажи правду. Между вами что-то было?

Я даже рот раскрыла — от возмущения и бессилия.

— Нет, между нами ничего не было. Спасибо, — выпалила я резко. — Думаю, достаточно, — прячу ногу под юбку, поспешно натягивая туфельку, словно щит.

— Шерелин, — он не повышает голос, но его тихий, ровный тон холоднее угрозы. По коже бегут мурашки.

— Время на неопределённость прошло. Мне требуется твой точный и окончательный ответ.

Он выдерживает паузу, и каждое слово виснет в воздухе.

— К слову, я приехал сообщить: император рассмотрел твоё прошение о расторжении брака. Назначен день аудиенции. И решение будет всецело зависеть от того, какую позицию займу я. Так давай же проясним наш договор.

Смотрю на него и не узнаю. Куда делась его ледяная сдержанность, тот спокойный взгляд, что просчитывает ситуацию на двадцать ходов вперёд?

Его реакция настораживает своей неконтролируемостью.

— Стоило только чему-то пойти не по твоему плану, как тебя это сразу выбивает из колеи. Я думала, наши отношения будут зрелыми, — говорю я, всё ещё чувствуя жар его пальцев на своей стопе. — Что мы будем разговаривать и понимать друг друга. Я ошиблась?

В неподвижном взгляде Волтерна будто по щелчку что-то меняется. Гнев уходит, и на его месте появляется усталость. Он отступает с тяжёлым взглядом, и высвобождая меня из своего плена.

— Извини, — он проводит рукой по лицу, и этот жест кажется таким искренним, что хочется верить. Но я не могу, не могу наступать на одни и те же грабли.

— Ты абсолютно права. Это недостойно меня. Я не прав.

Он отворачивается, и мне видна резкая линия его скулы, будто он с большим трудом сдерживает какие-то эмоции.

— Просто представь моё положение, — его голос звучит сдавленно. — Тебя похитил твой бывший муж. И продержал у себя до утра. Не имею представления как бы смогла от него защитится. Что я должен был чувствовать? Это не оправдание моей вспышке. Просто я… я позволил эмоциям взять верх. Ревность ослепила. Прости меня за эту слабость.

Его слова... они как удар под дых. Воздух перехватывает, а внутри всё сжимается в один маленький, горячий и бесконечно болезненный комок.

Ройнхард. Он никогда не извиняется вот так. Никогда. В его мире он — непогрешимый бог, а его слова — высеченные в камне истины.

А я? Только и делала, что молчала. Прятала свои чувства куда подальше, боялась, что он увидит во мне плохие — как я считала — качества и разочаруется. Как будто его разочарование было страшнее моей собственного нуждающегося в понимании сердца.

Горечь растекается по языку, противным металлическим вкусом. Всё детство я была “хорошей девочкой”, не доставляла матери хлопот, была послушной лишь бы ей угодить, а когда что-то случалось не так как она хотела, во всём винила себя, что я какая-то не такая и мои чувства какие-то не такие, неправильные, неуместные, за которые стыдно.

И во что это превратилось? Чем обернулось? Главная ошибка, красной нитью... нет, не нитью — кровавым рубцом — прошившая все мои отношения с мужем.

Я молчала о своей боли. Но стоило ему бросить на меня тот самый, ледяной, раздражающий взгляд — я тут же сдувалась, отступала, прятала боль всё глубже.