Книга Обманутая жена дракона, страница 86 – Властелина Богатова

— Ройнхард! — её голос срывается. — Что-то случилось?

— Ничего не случилось, — отвечаю жёстко, почти отрезаю.

— Хорошо… — слова вырываются у неё с натянутым согласием. — Насколько мне нужно уехать?

Я встречаю её взгляд снова.

— Навсегда.

— Что?! — её восклицание тонет в гулком эхо.

Каблуки быстро стучат по паркету.

— Ты не можешь вот так просто всё перечеркнуть! — голос Беттис срывается.

Я медленно разворачиваюсь к ней. Её плечи невольно сжимаются, ресницы трепещут, а во взгляде скользит мимолётный блеск надменности, который она тщетно пытается скрыть за страхом.

— Я. Не могу?

— Ройн, я не понимаю, что произошло. Давай поговорим и решим вместе… Это из-за Шерелин, да? Она тебе что-то сказала? — в её голосе дрожь, но руки действуют иначе: одна скользит по моей груди, будто хочет подействовать физически. — Не верь ей… моя сестрица ещё та стерва. Она не хочет этого ребёнка, понимаешь.

Я перехватываю её запястье. Браслет с рубиновыми вставками звякает — этот подарок я узнаю. Он принадлежал Шери.

— Закрой рот, — рык вырывается из горла, отзывается в стенах кабинета. — Кажется, ты что-то путаешь. Ты ей и в подмётки не годишься. До своей сестры тебе ещё далеко.

Беттис дышит глубоко, часто, губы её сжаты в тонкую линию. Со злостью дёргает руку, освобождаясь.

— Далеко? Мне далеко? — её голос ломается, но в нём звучит вызов. — Я твоя иллариэ! Я ношу твоего ребёнка. А она? Что она тебе дала, кроме красивых глаз и тела?

Я прищуриваюсь, каждый её звук режет слух.

— Ты его ещё не родила, — отвечаю холодно. — И насчёт проверки… Ты ведь так и не прошла её. Сколько ещё будешь тянуть?

— Рано, Ройн… — она отступает на шаг, голос срывается на почти умоляющий тон. — Срок маленький, нужно три месяца.

Я двигаюсь вперёд. Тень накрывает её, она пятится, пока не упирается спиной в стол.

— Ройн… — её шёпот тонет в гулком тиканье часов.

Мои пальцы сжимают её горло. Ярость кипит в груди, обжигает, словно пламя дракона, вырвавшееся наружу. Разве истинный дракон не чувствует плод в утробе своей женщины?

— Ты меня за дурака держишь? — рык вырывается низко, с хрипотцой, будто зверь говорит вместо меня.

Она мотает головой, морщится, пальцы царапают мою руку.

Я нависаю ближе, глядя прямо в её глаза, где впервые вижу неподдельный страх. И всё же — это не то, чего я хочу.

— Если окажется, что ты врала… ты ответишь за это, — мой голос снижается до глухого, угрожающего рычания. — Я ненавижу ложь.

— Я не вру… в отличие от Шерелин, — бросает мне в лицо.

Застываю. Сердце бьётся тяжело, каждое биение отдаётся в висках. Я никогда не забывал, что однажды простил Шери ложь — её выдуманный выкидыш, её несбывшегося ребёнка. Тогда я закрыл глаза. Почему? Почему позволил?

Пальцы сами собой разжимаются.

— Дверь знаешь где. Жди моих людей, — голос снова становится ровным.

Беттис трёт покрасневшую шею, подбородок вздёрнут упрямо. В её глазах уже нет страха — лишь злоба, смешанная с чем-то ядовитым.

— Как бы ты об этом не пожалел, Ройнхард Дер Крейн, — бросает она, и, резко развернувшись, вылетает из кабинета, каблуки гулко отстукивают по полу.

Я остаюсь один. Запах её духов ещё витает в воздухе, но мысли пронзают другое: браслет Шери на её руке. Чужие следы в доме. Проверка, которую она боится пройти. И слова, сказанные с такой ненавистью.