Книга Обманутая жена дракона, страница 98 – Властелина Богатова

Не имея ни малейшего представления, куда она направляется, я тихо следую за ней.

В просторной галерее я замедляю шаг, замечая статную фигуру женщины с длинным шлейфом платья.

В сопровождении фрейлины она вдруг оборачивается — услышала мои шаги.

— Шерелин? Что-то случилось?

Я набираю в грудь больше воздуха и делаю шаг вперёд.

— Простите, Ваше Величество. Мне необходимо поговорить с вами.

— Хорошо, я ждала что ты осмелишься это сделать, — она делает приглашающий жест.

Я спешу за ней, чувствуя, как волнение разливается по телу холодными волнами.

Ждала меня? Значит, есть надежда.

Мы проходим через галерею и оказываемся в просторной, но тихой комнате. Свет люстр отражается в полированном паркете, но здесь всё же темнее, чем в зале. Несколько дверей ведут куда-то дальше — не знаю, куда, да и сейчас это не имеет значения. Главное — я осталась наедине с императрицей.

Она взглядом велит фрейлине удалиться, затем указывает мне на мягкие светлые кресла.

— Садись, — говорит спокойно, уверенно, как человек, привыкший держать ситуацию под контролем. — Я знаю, о чём ты хочешь поговорить.

Я не удивляюсь. Всё логично. Я ведь сама стала инициатором развода.

Если бы она знала, что на самом деле я просто хочу сохранить себе жизнь. И ребёнка.

— Я уже говорила с Рионом, — продолжает она. — Мы даже успели немного поссориться, — она улыбается сдержанно, с оттенком усталости.

Рионом она называла своего мужа, владыку земель.

— Мне жаль, что так вышло, — отвечаю. — Я не хотела становиться причиной раздора. Но это действительно важно. Я не могу жить с Ройнхардом. Наш союз разрушен. Он предал меня тогда, когда я нуждалась в нём больше всего. Сфера показала: наша связь слаба. Продолжать — значит обречь себя на мучение. Вы женщина и можете меня понять.

Императрица слушает внимательно, не перебивая.

— Но он не хочет тебя отпускать, — отвечает она, а у меня всё опускается.

— В этом вся сложность. Мой муж на его стороне, к сожалению. Волтерн тоже имеет влияние, но пока он уступает дракону.

Тишина становится ощутимой, как давление воздуха перед бурей.

Я машинально сжимаю футляр в руках. Почему я всё ещё держу его? Почему просто не выкину?

— Что с Беттис? — вдруг спрашивает она. — Мне известно, что она беременна. Но Ройнхард утверждает, что не от него. Ты что-то знаешь?

Я поднимаю взгляд. Не ожидала, что разговор свернёт к сестре. Императрица смотрит внимательно, почти изучающе — будто проверяет, правдивы ли мои эмоции.

— Это ожидаемо, Ваше Величество, — уклончиво отвечаю. — Именно из-за этого я и ушла от Дер Крейна.

И ещё из-за того, что я ношу его ребенка под сердцем, которого он предал. Эти слова едва не срываются с моих губ, я вовремя прихожу в себя. Но как же хочется вылить всё наружу всю правду, но я обещала молчать, даже императрице не признаюсь.

— Жаль что Ройнхард убеждён, что она ждёт ребёнка не от него, — говорит она. — Он будто одержим тобой Шерелин.

Я сглатываю, не знаю что сказать в ответ, она права, я сама не понимаю что движет моим мужем.

Ройн чувствует… возможно, впервые. Жаль, что тогда, когда я носила его ребёнка, он ничего не чувствовал.

Императрица чуть тише произносит:

— Если бы Ройнхард понял, что ребёнок Беттис действительно от него, всё решилось бы проще. Рионом дал бы согласие. Империи нужны чистокровные драконы, — она откидывается на спинку дивана, её голос звучит устало, но рассудительно.