Книга Эльф: инструкция по применению, страница 14 – Анна Айдарова

Наемники были уже достаточно пьяны, чтобы не стесняться в выборе формы выяснения отношений и не смотреть на окружающие их условности.

«Удачная, видно, была сделка», — подумала орчиха. Где-то глубоко внутри шевельнулось чувство, похожее на зависть.

Конфликт тем временем набирал обороты, а те, что сидели за соседними столами подзуживали готовых сцепиться приятелей и отодвигали свои кружки, чтобы в случае чего спасти хотя бы пиво.

— Ты своё рыло вместе с мечом оставь на месте и проваливай! — рявкнул тот, что был повыше.

Ему не повело. Орчиха уже протиснулась к драчунам, готовым вот-вот сцепиться. С каменным, абсолютно ничего не выражающим лицом она схватила того, что покрупнее за ворот куртки и рванула вверх. Громоздкий, накачанный, абсолютно никакого внимания на девушку раза в два его мельче не обративший, неожиданно затрепыхался в воздухе, как пойманная в паучью сеть жирная муха. Затрепыхался и обмяк, закатив глаза. Лицо его стремительно багровело, а изо рта вырывались хрипы, только сказать он толком ничего не мог — ворот прочного кожаного жилета врезался в горло не хуже веревки.

Толпа притихла. Орчиха все с тем же каменным лицом повернулась ко второму бузотеру. На всякий случай он сделал шаг назад, но тут же попытался сохранить лицо:

— Эй… ты чего… мы же просто… это… ну… праздник!

Орчиха молчала. Наемник в ее руках судорожно пытался освободиться, но получалось плохо и выглядело это жалко.

— Хочешь поговорить об этом подробнее? — наконец уточнила девушка. Голос был ровным и безразличным.

Не дожидаясь ответа, она протащила свою жертву к выходу, свободной рукой подталкивая его приятеля в том же направлении. Свою добычу она без сожаления вышвырнула за дверь, второй дожидаться похожей чести не стал, под ее пристальным взглядом вышел сам даже не пикнув. И только когда дверь закрылась тихонько выругался, чтобы ненормальная эта точно не услышала.

Когда орчиха закрыла дверь за незадачливыми приятелями, гости уже вернулись к своим привычным делам.

Она подхватила ведро и направилась к стойке.

— Потерь нет, — сказала она подошедшему хозяину. — Столы на месте. Пиво тоже. Стена цела.

— Молодец, — равнодушно буркнул трактирщик. — Ведро бросай, иди к хозяйке, скажи, пусть отдаст тебе форму охранника. И в зал пускайся, за порядком следить будешь. Потом кружки пересчитаю, если что — вычту с тебя.

В старой мужской рубахе и штанах было куда привычнее, чем в крестьянском платье. Да и работа оказалась куда легче, не то что с раннего утра и до глубокой ночи блевотину за пьяными убирать и тяжести таскать. То воды на кухню надо, то мешок муки, то дров…

Посетители дисциплинированно напивались, рассказывая вновь приходящим о происшествии и украшая рассказ каждый раз новыми подробностями. Заинтересованных взглядов орчиха за вечер нахваталась на две жизни вперед. Пару раз даже пришлось рожу злобную состроить, для совсем уж оборзевших и руки распускающих, благо, получилось впечатляюще. И до самого закрытия слышала все новые и новые версии произошедшего:

— А ты видел?..

— Сам видел! Вот морским змеем клянусь! Она его ка-а-а-к хвать! А мужик — ну вот два меня, во!

— Рукой, рукой одной, прикинь!..

— Я теперь только в другом конце зала сидеть буду, чтобы поближе к выходу…

И жизнь вернулась на круги своя — пьяная, шумная, с дымом, жаровнями и дурной балладой, которую кто-то начал бренчать в углу на расстроенной лютне. Наступала ночь. Самое весёлое время в этом заведении.