Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 4, страница 26 – Мосян Тунсю

– Шэнь Цзю, не борзей! – заявил он с гордо поднятой головой. – Эта улица тебе не принадлежит! Кто дал тебе право гнать нас отсюда?!

Упомянутая им улица была широка и многолюдна – самое лучшее место, чтобы просить милостыню. Несколько зевак остановились посмотреть на детскую потасовку, но остальные горожане лишь спешили мимо.

Видя, что какой-то новичок осмелился бросить ему вызов, Шэнь Цзю принялся искать взглядом кирпич, чтобы хорошенько проучить наглеца. К счастью, проходивший мимо высокий юноша при виде засученных рукавов и упрямо склонённой головы Шэнь Цзю поспешил утихомирить его:

– Пойдём, Сяо Цзю!

– Никуда я отсюда не пойду, – ершисто отозвался тот.

– Ци-гэ, он запугивал меня, – тотчас пожаловался мальчишка, улучив момент.

– Ничего подобного, Шиу, – умиротворяюще бросил юноша. – Сяо Цзю просто дурачился.

– Кто это тут дурачился? – теперь уже возмутился сам Шэнь Цзю. – Я велел ему убираться отсюда: это моя территория, и я убью любого, кто попытается её у меня отнять.

Спрятавшись за Юэ Ци, Шиу мигом осмелел. Вытянув шею, он выкрикнул:

– Вечно ты отбиваешь самые лучшие места – все давно ненавидят тебя за это! И не льсти себе, будто ты такой уж особенный, – просто ты всех запугал!

– Шиу! – одёрнул его Юэ Ци, но в этот самый момент Шэнь Цзю изо всех сил пнул его по голени.

– На драку нарываешься? – прикрикнул он на Шиу. – Так давай, коли не трусишь! Кто ж виноват, что ты не в силах постоять за свою территорию! И какой он тебе брат, ублюдок ты эдакий, – только попробуй назвать его так ещё раз, увидишь, что будет!

– Сам ты ублюдок! Готов поспорить, рано или поздно тебя продадут сутенёру!

Юэ Ци не знал, смеяться ему или плакать.

– И где вы только нахватались подобной чуши? – Оттащив Шэнь Цзю к обочине улицы, он принялся увещевать его: – Хорошо, тебе здесь нет равных. Где бы ты ни стоял, ты в любом случае непревзойдённый, так что пойдём-ка на другую улицу.

Шэнь Цзю от души наступил ему на ногу, выплюнув:

– Ну и катись отсюда сам! Думаешь, я его боюсь? А впрочем, мне и вся их кодла не страшна!

Разумеется, Юэ Ци отлично знал, что он и впрямь их не страшится, но, завяжись драка, Шэнь Цзю не преминет воспользоваться бесчестными приёмами вроде тычков пальцами в глаза или ударов в живот и пах, своей жестокостью доводя несчастных соперников до отчаянных рыданий. Пытаясь его обуздать, Юэ Ци с улыбкой предложил:

– Ну что, натоптался всласть? Сойди с моей ноги, и тогда Ци-гэ возьмёт тебя с собой поразвлечься.

– Поразвлечься, говоришь? – выплюнул Шэнь Цзю, ещё пуще распаляясь. – Если бы они все сдохли – вот это было бы славное развлечение!

Глядя на него, Юэ Ци лишь беспомощно покачал головой.

Их звали Седьмой и Девятый – само собой, были и первые шесть, но их либо уже продали, либо они безвременно умерли, так что эти двое были близки друг другу, как никто другой.

Шэнь Цзю был немного младше – маленький и щуплый, и Юэ Ци с лёгкостью заключил его в объятия, когда они сидели на земле перед написанным кровью письмом^[10]. В нём говорилось, что родители и братья обоих умерли, так что беспомощные сироты были вынуждены пуститься на поиски родни в чужие края, но встретили там лишь новые тяготы и тех пор бродили по свету, нигде не находя опоры.

Чтобы разжалобить прохожих, Юэ Ци было велено плакать навзрыд, но он не мог заставить себя, как бы ни старался, так что это приходилось делать Шэнь Цзю, который наловчился изображать тяжело больного или умирающего. Благодаря его хрупкому телосложению и миловидному личику, не говоря уже о льющихся ручьями слезах, растроганные прохожие охотно развязывали кошельки – назвать его курицей, несущей золотые яйца, было бы не таким уж преувеличением. Однако подросший Юэ Ци больше не желал заниматься подобным ремеслом, потому вместо этого он взял на себя присмотр за остальными. Шэнь Цзю хотел присоединиться к старшему товарищу, но ему в этом было отказано, так что он продолжал тиранить других ребят и повсюду чинить беспорядки.