Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 1, страница 118 – Мосян Тунсю

И это ещё не считая тех, кто пострадал, по зову долга поспешив на выручку ученикам. Словом, не было ни одной школы совершенствующихся, которую так или иначе не затронула эта трагедия.

На пик Цинцзин прислали список победителей. В самом верху золотом сияло имя Ло Бинхэ.

– Учитель, нам доставили десять тысяч духовных камней, – доложил подошедший Мин Фань. – Что с ними делать?

«Десять тысяч духовных камней?»

– Откуда вдруг так много? – непонимающе переспросил Шэнь Цинцю.

– Учитель, неужто вы забыли? – осторожно поинтересовался Мин Фань. – Во время собрания Союза бессмертных вы поставили пять тысяч духовных камней на…

Тут-то Шэнь Цинцю вспомнил. Ставка, сделанная на Ло Бинхэ, полностью оправдала себя. Тогда Юэ Цинъюань сказал, что покроет расходы в случае проигрыша, а весь выигрыш достанется Шэнь Цинцю. Отвага и боевое мастерство, проявленные Ло Бинхэ за последнюю половину большого часа, и впрямь позволили ему без труда обойти и Гунъи Сяо, и Лю Минъянь, занимавших первое и второе места, и взлететь на вершину рейтинга – тем самым удвоив сделанную на него ставку.

В тот момент идея заработать целое состояние единым росчерком кисти даровала Шэнь Цинцю некоторое утешение, но теперь, когда это свершилось, он понятия не имел, что ему делать.

К тому же прежде всеми этими вопросами – что отправить на склад, а что пустить в дело и в какое именно – занимался Ло Бинхэ, так что Шэнь Цинцю мог со спокойной совестью забыть о прозе жизни. Ну а теперь Мин Фань пришёл с этими вопросами к нему.

– Убери их пока, – поразмыслив, ответил Шэнь Цинцю.

Судя по выражению лица Мин Фаня, более подробная инструкция ему не помешала бы – скажем, куда именно «убрать», – но, взглянув на учителя, он не осмелился докучать ему. В конце концов он решил, что не ошибётся, если попросту разместит духовные камни там, куда всегда клал их Ло Бинхэ, с чем и удалился.

Последующие дни ученики пика Цинцзин едва ли не ходили на цыпочках, боясь заступить за грань и ненароком затронуть чувствительную струну в страдающем сердце учителя. Они искренне надеялись, что через несколько дней он, быть может, пойдёт на поправку. Кто же знал, что более полумесяца спустя, когда душевным ранам Шэнь Цинцю уже стоило бы затянуться, в преддверии трапезы они внезапно услышат, как из Бамбуковой хижины наставник дважды зовёт Ло Бинхэ по имени.

Нин Инъин тотчас ворвалась в хижину с громким топотом. Вскинувшись от испуга, Шэнь Цинцю мягко упрекнул её:

– В чём дело? Разве деве подобает врываться в дом в подобной спешке? На что это вообще похоже?

Глаза Нин Инъин стремительно краснели, пока она не начала походить на крольчонка:

– Учитель, вы… вы голодны? Я могу приготовить что-нибудь для вас!

– Нет нужды, – сухо кашлянул Шэнь Цинцю. – Ступай забавляться дальше.

– Учитель, даже если А-Ло больше нет, у вас ведь всё ещё… всё ещё есть другие ученики! – притопнула ножкой Нин Инъин. – А вы в последнее время такой… отстранённый, словно… словно утратили душу, и ваши ученики с ума сходят от беспокойства за вас!

Шэнь Цинцю никогда не думал, что такую фразу, как «словно утратил душу», можно будет применить к нему.

На самом деле на такой стадии достижения бессмертия не имело значения, принимает он пищу или нет: он ел лишь чтобы потрафить своим вкусам, наслаждаясь любимыми блюдами, и вот ему захотелось отведать лёгких закусок. Он всего лишь на мгновение забылся, совершенно выпустив из виду, что уже сбросил Ло Бинхэ в Бесконечную бездну, только и всего, – а его тотчас заклеймили «утратившим душу»!