Книга Благословение небожителей. Том 2, страница 197 – Мосян Тунсю

– А неплохо! – сказал Фэн Синь.

Впервые за столько дней он повстречал хоть кого-то желающего вступиться за Се Ляня и так разволновался, что чуть не бросился помогать парню в драке. Теперь он был готов хвалить всё, что связано с нежданным союзником. А вот Му Цин потупился. Глаза его забегали; он точно о чём-то вспомнил, но говорить не стал. Се Лянь поднял голову и осторожно прикоснулся к рисунку. Лист бумаги качнулся, будто от лёгкого ветерка, но юноша, только что прятавший лицо в коленях, мигом встрепенулся, а его испещрённое шрамами лицо озарил свет.

– Это вы? – спросил он.

– Какой проницательный! – удивился Фэн Синь.

– Идём отсюда, – сказал Му Цин.

Се Лянь кивнул и собрался уходить, но мальчик бросился к краю постамента и, часто дыша, затараторил:

– Я знаю, это вы! Ваше высочество, не уходите, мне надо вам кое-что сказать!

Все трое замерли в изумлении. Мальчишка, похоже, страшно волновался. Он сжал кулаки и сказал:

– Ваши храмы сожгли, но… не печальтесь. Я построю для вас ещё, и они будут больше, роскошнее, никто с вами не сможет сравниться. Ни у кого таких не будет. Обещаю!

Се Лянь с товарищами молчали.

Этот чумазый, жалкий оборванец с распухшим от синяков лицом давал такие громкие и торжественные обещания, что непонятно было, то ли плакать, то ли смеяться. Словно боясь, что голос прозвучит слишком тихо, он сложил ладони рупором и заорал, обращаясь к рисунку на постаменте:

– Ваше высочество! Вы меня слышите? Для меня вы бог! Единственный бог!

Он кричал так отчаянно, что эхо разнесло по всей горе Тайцаншань: «Вы меня слышите-те-те?!»

Се Лянь расхохотался, и эта внезапная смена настроения напугала его спутников. Принц качал головой и смеялся. Мальчик, конечно, ничего не мог слышать, но вроде бы что-то почувствовал и принялся с интересом оглядываться по сторонам. Вдруг на лицо его упала капля воды. Он широко распахнул глаза, и через мгновение перед ним возникла белая тень. Парень моргнул, а когда посмотрел вновь, тень уже исчезла.

Се Лянь на секунду перестал быть невидимым.

– Ваше высочество, – начал Фэн Синь, – вы только что…

– Что? – растерянно откликнулся Се Лянь. – А, это у меня уже сил не хватает. Случайно на миг потерял защиту.

Юноша выпрямился и потёр глаза, точно пытаясь вернуть мелькнувший и сразу пропавший образ. А Се Лянь, наоборот, прикрыл веки – и после долго молчания сказал:

– Забудь.

Наконец парень получил ответ. Но такой короткий – всего одно слово! Сперва взгляд его наполнился радостью, уголки рта поползли вверх; потом он замер, и улыбка медленно исчезла.

– Что? – спросил он. – Что забыть?

Се Лянь вздохнул и мягко повторил:

– Забудь.

Мальчик опять замолк в недоумении. Тогда Се Лянь сказал тихо, будто разговаривая сам с собой:

– Ладно. Всё равно скоро обо мне все забудут.

От этих слов паренёк широко распахнул глаза. Из них брызнули слёзы и оставили на грязных щеках бледные следы. Он нервно сглотнул и пролепетал:

– Я…

– Ваше высочество, замолчите, – не выдержал Фэн Синь. – Опять забываете про запрет.

– Да, больше не буду, – согласился Се Лянь. – Хотя я уже столько правил нарушил, что какие-то слова погоды не делают.

Мальчик этого не слышал. Троица спустилась с постамента и направилась прочь из разрушенного зала; налетел ночной ветер. Се Лянь покачал головой.

Он пока ещё был небесным чиновником и не мог замёрзнуть, однако в этот момент ощутил пронизывающий до костей холод.

И тут юноша, которого они оставили позади, пробормотал:

– Этому не бывать.

Он точно не мог видеть Се Ляня и остальных, но каким-то чудом почувствовал, куда они направились, выбежал из зала и крикнул им прямо в спины:

– Я не забуду!

Небожители обернулись и увидели его чёрные глаза, неистово сверкающие даже в тёмной ночи, и покрытое шрамами лицо: то ли гневное, то ли печальное, то ли безумное.

Обливаясь слезами, мальчик сказал:

– Я не забуду. Я никогда вас не забуду!

Мосян Тунсю стала настоящей звездой жанра даньмэй. На её счету уже несколько произведений, получивших признание не только в Сети. В 2014-м писательница заключила контракт с крупным порталом интернет-литературы «Цзиньцзян».

Есть несколько версий происхождения псевдонима автора. Дело в том, что писать романы она начала ещё во время учёбы в Цзинаньском университете. Мать хотела, чтобы дочь стала экономистом, но та рвалась на филфак. Сама она шутила, что одна её рука в туши (Мосян – ароматная тушь), а вторая держит медные монеты (Тунсю – медь, тоже ароматная).

По другой версии псевдоним писательнице дала сама мама. В Китае есть обычай определять будущее ребёнка с помощью набора предметов, символизирующих разные профессии. Мосян схватила одной рукой тушь, а другой – деньги.