Книга Фабрика воспоминаний, страница 24 – Клелия Ренуччи

— Так что там насчет концертов Орианы?

— Пока я ни одного не видел, но, сопоставив источники, сумел найти воспоминания о ее турне по Новому Орлеану и Мексике в тридцатых годах.

Сара удивленно воззрилась на него.

— В конце статьи «Лё Тан» сообщила, что Ориана уезжает… А, и еще в Современной… О-ох, какой же я тупица! — Он хлопнул себя по лбу. — «М» в аббревиатуре МБСД означает «Международная»!

Сара одобрительно кивнула, а про себя подумала, что такое неистовство чувств до добра не доведет.

— Я полистал американские газеты за тридцать четвертый год и нашел упоминание в «Таймс Пикейн», в заметке от семнадцатого февраля. Ориана играла Форе, Вивальди, Равеля и Сен-Санса. Критик восхваляет ее исключительные качества. — Опять открыв блокнот, Габриэль прочел: — «Прекрасное звучание и изысканность интерпретации и техники. Манера исполнения по существу женская, но без всяческой суетливости или преувеличенного акцентирования, отношение типично мужское». — Он хмыкнул. — Сегодня на такую формулировку вряд ли кто-нибудь отважился бы. Ты права, жизнь Орианы — настоящий роман, мы могли бы записать о ней цикл передач, поговорю об этом с Изабель… В «Монинг Трибьюн» тоже опубликовали статью о выступлении Орианы во французском консульстве в Новом Орлеане. К сожалению, воспоминаний Рене Десажа, тогдашнего консула, я не нашел… Далее турне продолжилось в Мексике. Жан Суарон, сын посла, выставил на продажу свои детские воспоминания в «МнемоФликс». Ты в курсе, что это?

Сара покачала головой.

— Приложение, разработка команды «МемориПроджект». Воспоминания классифицируются по категориям и по аукционным домам, возможен также поиск по ключевым словам.

Не мешкая, Сара принялась скачивать приложение на телефон, вполуха слушая бессвязные объяснения Габриэля.

Именно тут, на «МнемоФликс», я наткнулся на недавно размещенные воспоминания посольского сына… Одно из них касалось Орианы, я тут же его купил. Ты должна это увидеть, Сара! Идем, я покажу его тебе, и ты сама рассудишь, можно ли устоять перед сладостью ее смычка.

Не дожидаясь ответа, он оплатил счет. Несколько минут спустя они уже ехали в такси по улице Дофин и дружно критиковали велосипедистов, катящих не по своей полосе. Лувр купался в лучах солнечного света, Сена плавно несла свои воды.

Габриэль усадил Сару в кожаное кресло, надел ей на голову гарнитуру и провозгласил:

— Слушай и смотри!

Оркестр заиграл так оглушительно, что Сара болезненно сморщилась — Жана Суарона, сына французского посла, посадили чуть ли не на сцену, и Сара видела, что дирижер этим крайне возмущен.

Понемногу привыкнув к громкой музыке, Сара сфокусировала внимание на Ориане. Та — Сара не могла не отдать ей должного — была ослепительна в белом атласном платье, с заколотыми по моде того времени волосами и бледно-розовой помадой на губах. Лицо виолончелистки выражало сосредоточенность, но не теряло мягкости. Ориане было двадцать семь лет, то есть почти столько же, сколько сейчас Саре, которая отчетливо ощутила, какая пропасть отделяет ее от этого воплощения женственности, этой утонченной леди в сверкающем вечернем наряде. В смятении Сара вперилась в Ориану, понимая, что выглядит грубоватым подростком в слишком желтой майке и слишком длинной юбке по сравнению с этой одухотворенной красавицей, которая, казалось, не играла произведение по нотам, а сама сочиняла его, рождая таким образом музыку.