Книга Обещанная, страница 84 – Рина Белая

И вот он здесь: некогда сильнейший превратился в того, кто сидит на краю залы, с трудом переводит дыхание и рассматривает собственные раны.

Он сомкнул веки. В темноте перед ним вспыхнули глаза, в которых отражалось небо Ис'Тайра.

Ориса…

Он сжал виски, будто силой пальцев можно было вытолкнуть это чувство потери.

Она примет защиту. Не его. А того, кто сможет встать перед ней с полной силой. А у него внутри — лишь пустота и боль.

Боль… это хорошо. Он провел когтями по рваным полосам на груди. Боль можно удержать, разложить по граням: глубина, направление, пульсация. С этим он справится. С остальным — нет.

Послышались тяжелые, властные шаги. Он сделал еще один вдох, чтобы спрятать дрожь, и вскинул голову. Их взгляды встретились: в одном был абсолютный контроль, в другом — пустота, натянутая до звона.

— Великий охотник и владыка «Теневого пламени» Мор'Раан, зачем ты здесь?

— Ориса собирает всех свободных воинов, — спокойно ответил Мор'Раан.

— Зачем?

— Хочет выбрать себе защитника.

— Разве не поединок решает, кому достанется это право? — голос Каор'Исса дрогнул.

— Решать будет она сама. Такова ее воля, — Мор'Раан произнес это без колебаний. И после короткой паузы добавил: — И ее воля будет исполнена.

Каор'Исс склонил голову. Сердце на миг сбилось с привычного ритма — словно в пустом резерве вспыхнула искра надежды. Он почти забыл, каково это — чувствовать ее вес внутри.

«Ориса… девочка моя, что ты задумала? Ты снова идешь против правил, но зачем? Хочешь вырваться из «Теневого пламени» или… вернуть мне место рядом с тобой?»

И все же сомнение острыми когтями скребло изнутри: примет ли она его — обескровленного, с позорной меткой на груди с пустотой там, где раньше бушевала сила?

— Приведи себя в порядок, — приказал Мор'Раан. — И надень маску.

— Маску?.. — глухо произнес он, хотя догадка уже ударила в виски. — Если ты боишься, что она узнает меня, то напрасно. Ориса никогда не видела моего лица — она сама запретила мне снимать маску.

— Она запретила… и ты подчинился? — в голосе Мор'Раана зазвучало удивление, будто он не мог поверить, что воин поставил волю женщины выше законов Ис'Тайра.

— А ты бы поступил иначе?

Мор'Раан замер. На мгновение его плечи напряглись. Челюсти сжались так, что на скуле проступила жесткая линия. Пальцы дрогнули и сжались в кулаки, когти впились в ладонь.

Он развернулся, сделал шаг к выходу… но остановился и бросил через плечо:

— Почему ты не привязал к себе люмари?

Каор'Исс поднял взгляд. В глазах его мелькнула усталая насмешка.

— А ты? — спросил он. — Почему связал себя с пленницей, зная, что обещанная тебе девушка уже летит к тебе?

Мор'Раан не ответил. Никто из них не ответил, да и не нужно было. У каждого была своя причина хранить молчание: у одного — гордость, не позволявшая признать слабость; у другого — боль, слишком глубокая, чтобы облечь ее в слова.

Мор'Раан ушел.

Каор'Исс остановил кровотечение, восстановил ритм пульса и дыхания. Затем очистил тело от следов боя и ускорил заживление ран. Частично восполнил резерв «кровью» Ис'Тайра. Он знал: до конца силы не вернуть, но тело снова стало телом воина, а не разбитой оболочкой. Тишина внутри осталась, но поверх нее легла тонкая стальная нить — хватит, чтобы держаться.

Когда пришло время, он надел маску. Холодный металл лег на лицо, отрезая все лишнее: сомнения, прошлое, имя. Остался лишь безликий воин. Сделав шаг вперед, он замкнул круг из семнадцати.