Книга Обещанная, страница 88 – Рина Белая

— Да… работает.

— Как долго твой Уть сможет противостоять действию браслета?

Ориса отвела взгляд, стиснула пальцы на подлокотниках.

— Когда их было двое, они менялись, — тихо сказала она. — А сейчас… не знаю.

— Как тебе удалось приручить энергоформу? — его голос прозвучал ровно, но вопрос резанул неожиданной прямотой.

Ориса вспыхнула, резко подняв глаза.

— Никого я не приручала, — в ее голосе звенела обида. — Мы друзья. И вообще… что это за допрос?

Она отвернулась, будто желая разорвать этот взгляд — слишком холодный, пронзающий.

— Скажи, Ориса, — голос его стал тише, спокойнее, — как ты подружилась с энергоформами?

Она не ответила. Тогда он продолжил:

— Ни один Ор'Ксиар не делал этого прежде. С энергоформой нельзя дружить… это все равно что дружить с воздухом.

Он на миг замолчал, глядя в сторону — на темное полотно космоса за обзорным стеклом.

— Я даже не думал, что энергоформы могут быть больше, чем просто сгустки энергии. Что они способны понимать нашу речь, защищать, становиться частью одежды и… — он качнул головой, признавая невероятное, — даже скрывать тебя от взгляда Высшего Круга.

Слова звучали ровно, но в них чувствовалось искреннее изумление. И Ориса, немного поколебавшись, все же улыбнулась:

— Это лишь малая часть того, что они могут.

Он посмотрел на нее внимательнее. Для него этого было более чем достаточно, чтобы понять: малыши действительно заслуживают уважения.

Он слегка склонил голову и, возвращаясь к главному, мягко повторил:

— Так как же ты подружилась с ними?

Ориса откинулась в кресле и с улыбкой погрузилась в воспоминания:

— Прутя… я будто знала всегда. С самого рождения. Но мама рассказывала, что когда я была маленькой, скала под моими ногами разверзлась, и я провалилась в расщелину. Тогда Пруть спас меня.

Внутри него поднялась тяжелая волна. Ориса могла погибнуть. Могла исчезнуть еще ребенком — лишь потому, что он когда-то допустил слабость и позволил земному мужчине и женщине оберегать ее. Решение, принятое с холодной уверенностью, едва не стоило ей жизни.

Мысль обожгла разум. Но ничто не вышло наружу. Ни дрожи в голосе, ни вспышки во взгляде. Ни малейшего движения ярости в пространстве. Внешне он остался тем же — неподвижным, собранным, спокойным. И только глубоко внутри, за слоями стального контроля, гулко бился шторм.

— А второй? — спросил он тем же ровным голосом, будто ничего не произошло.

Ориса улыбнулась чуть теплее, вспоминая:

— А с Уть-Утем я познакомилась позже. Мне тогда было двенадцать. Я решила, что смогу дотянуться до самого Зор'Ис'Тайра, до сердца планеты.

Она тихо рассмеялась, словно проживая ту минуту заново:

— Я отдавала свой Свет, весь, до последней искры. Так старалась, что красная была до кончиков волос. Думала, еще чуть-чуть — и дотянусь. Даже камень под ногами дрогнул, и я уже была уверена: сейчас из глубины поднимется что-то великое, сильное…

Она замолчала на миг, и уголки ее губ дрогнули в улыбке:

— А потом из земли выскочил маленький шарик и с довольным «уть» лопнул прямо передо мной. Я едва со смеху не умерла.

Ее голос стал мягче, теплее:

— Так появился Уть-Уть. И с тех пор он всегда рядом.

Ориса чуть наклонилась к нему:

— Знаешь, их могло быть больше. Но мои ребята оказались ревнивыми. Они не хотят, чтобы я делилась Светом с другими.