Книга Зачарованная, страница 27 – Лора Таласса

– Сердце его будет разбито, – завершает она, – но со временем он оправится.

Я пристально вглядываюсь в ее лицо.

– Зачем ты все это делаешь?

Глаза фейри блестят, уголки губ приподнимаются в лукавой улыбке.

– Это секрет, и ты умрешь, так и не узнав его.

Скорее инстинкт, чем зрение, говорит мне, что Эй-слин чуть-чуть изменила позу, перехватила меч…

Призываю свой гнев, свою силу – и выдыхаю:

– Уничтожить.

Заклятье выплескивается из меня, отрывая женщине руку, сжимающую меч. Она кричит, тянется к зияющей ране у плеча. Раскинув крылья, что тоньше и гораздо нежнее хлопка, бросается к порталу лей-линии.

Но я уже собрала, стиснула в кулаке остатки энергии.

– Уничтожить.

Фейри исчезает за миг до того, как заклятье настигает ее, но и лей-линия поглощает оранжевый сгусток моей магии.

Хриплю, не в силах отдышаться.

Эйслин ушла. Пока.

Смотрю на то, что осталось от моего живота, и проглатываю всхлип. Если там и был ребенок, шансы на то, что он переживет такое ранение…

Прикусываю нижнюю губу, чтобы не закричать, и чувствую, как слезы катятся по щекам. Не думать об этом. Еще Ферокс…

Протягиваю руку, глажу своего фамильяра. Пантера слабо шевелится, чуть поворачивает голову и лижет мою руку. Вновь призываю магию, чтобы исцелить его. Сила вяло стекает с ладони, но я ощущаю, как она укореняется, начиная медленно залечивать раны фамильяра. Убедившись, что теперь с ним все будет в порядке, я останавливаюсь.

Мемнон. Мне нужен Мемнон.

Заставляю себя встать. Мир на миг погружается во тьму: должно быть это из-за большой потери крови. Мне больно, физически больно тянуть силу и направлять ее в раны. Моя магия устала и сопротивляется.

Я умираю.

Осознаю это с отстраненной ясностью. Я умираю быстрее, чем моя магия исцеляет. И Мемнон проклят, обречен спать сто лет, и когда он проснется, он станет пешкой в руках Эйслин, в той большой игре, которую она затеяла. Возможно, она хочет от него любви. Возможно, власти. Как бы то ни было, ей требовалось убить его семью и убедить его друзей предать его. Она стремилась очернить меня и мою любовь к нему, чтобы довести свой ужасный план до конца.

Я не могу бросить моего мужа на произвол той судьбы, что уготовила ему фейри.

Бреду к дворцу, оставив Ферокса там, где он лежит, – пусть отсыпается после ранения. Речной дворец уже виднеется между деревьями. Он прекрасен, сверхъестественно прекрасен, настолько, что у меня мурашки бегут по коже. Как и всегда.

Прохожу мимо мраморных колонн, высеченных в виде деревьев, и золотых лоз, усыпанных стеклянными цветами с острыми лепестками, что украшают стены. За мной тянется кровавый след.

Говоря о Мемноне, Эйслин взглянула сюда. Дворец надежно защищен чарами, так что это отличное место, чтобы спрятать кого-то на сотню лет.

Только вот куда именно она его спрятала?

Закрываю глаза, сосредотачиваясь на связи с Мемноном. Женщина насмехалась над нашей способностью находить друг друга таким образом, но ведь именно так Мемнон впервые отыскал меня в Риме. И я тоже смогу найти его. Мне только нужно собраться.

Не открывая глаз, глубоко дышу, пытаясь игнорировать боль, кричащую во всем моем теле, и леденящий холод, поселившийся в костях. Отодвигаю разум на второй план, освобождая место магии, и иду вперед.

Заторможенная, я едва не падаю в яму. Ошеломленно отшатываюсь и охаю при виде квадратного отверстия в земле, рядом с которым лежит массивная каменная плита.