Книга Околдованная, страница 145 – Лора Таласса

– Они забыли, что ведьмы многое видят, а чувствуют еще больше. Они не верят, что ты убийца. На самом деле они, кажется, довольно высоко тебя ценят.

На миг мое беспокойство и неуверенность в себе исчезают, а тревоги рассеиваются.

Верховная жрица ловит мой взгляд:

– Ты хотела бы поговорить с волками?

А что, у меня есть выбор?

– Выбор есть всегда.

Черт, эта карга умеет копаться в мозгах?

Пытаюсь стереть грубую мысль, но, очевидно, уже слишком поздно.

Верховная жрица бесстрастно взирает на меня.

– Да, – с губ моих срывается что-то вроде карканья, поэтому я откашливаюсь и пробую снова. – Да, я хотела бы поговорить с волками.

– Отлично. Я дам им знать, и они свяжутся с тобой. Продолжай посещать занятия как обычно. За тобой будут наблюдать. Надеюсь, в следующий раз мы встретимся при иных обстоятельствах. На этом все.

Когда я вхожу в свою комнату, Мемнон уже там – развалился в моем компьютерном кресле. На нем рубашка какой-то известной фирмы, а на пальцах столько колец, что и не сосчитаешь. Колдун листает один из моих блокнотов.

Я каменею и еле-еле выдавливаю:

– Что ты тут делаешь?

Желудок радостно подпрыгивает, и я невольно вспоминаю, чем мы с ним занимались в этой комнате меньше недели назад.

Колдун отрывает взгляд от моей записной книжки, и губы его кривятся в лукавой понимающей улыбке:

– Я тоже рад тебя видеть, est amage. Или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя половинкой?

Судорожно выдыхаю. Мое недавнее признание, ему определенно понравилось. И я ловлю себя на том, что мне хочется снова вступить с ним в спор, хотя я уже и признала его правоту.

Нерон проталкивается мимо меня, чтобы потереться о ногу колдуна.

Мемнон протягивает руку и гладит моего фамильяра.

– Ты хотела поговорить со мной сегодня, – напоминает он. – И вот я здесь.

Черт. Точно.

Закрываю дверь, вновь поворачиваюсь к нему. Сердце начинает биться быстрее, когда я разглядываю его вот так, с головы до ног, от волнистых волос до тяжелых ботинок. Каждая его черточка жестока и прекрасна, пугающая и властная.

И я со всем этим связана.

– Маленькая ведьма, – мягко говорит Мемнон, и глаза его нежны. – Ни к чему выглядеть такой испуганной.

Я выдыхаю. Он прав.

Все это будет…

– Клянусь, я кусаюсь, только когда меня об этом просят, – добавляет он.

С моих губ срывается почти истерический смешок, и я делаю шаг назад.

Я не готова к подобному разговору. Думала, что смогу, но, кажется, мне нужно больше времени.

Мемнон поднимает руки.

– Погоди, Селена, борись со мной, проклинай меня – хотя, пожалуй, все же не надо, – только, пожалуйста, не убегай.

Я колеблюсь. Эта сторона Мемнона мне непривычна. Со мной он открыт и уязвим. Бросаю сумку с учебниками, тру руками лицо.

– Я не знаю, как это делать.

– Что делать, Аmage?

Роняю руки, смотрю на него:

– Быть родственной душой. Смириться с тем фактом, что ты моя половина.

Мемнон откладывает блокнот.

– Ты говоришь так, словно это бремя. – Он качает головой, встает и идет ко мне. – Да, за это люди убивают и умирают. Этого не купишь ни за какие деньги. Любовь. Та, что сжигает целые народы. – Он сжимает мой подбородок и пристально глядит мне в глаза – с обожанием, если не ошибаюсь. – Ты не можешь постичь этого, маленькая ведьма, лишь потому что не можешь вспомнить, что у тебя это когда-то было. Но я помню.