Книга Околдованная, страница 52 – Лора Таласса

– Пф-ф-ф, – отмахиваюсь от нее. – Я почти закончила.

– Ладно, Селена, делай что хочешь. Лично я – спать. Хочешь с утра пораньше, перед уроками, присоединиться ко мне на пробежке?

Кривлюсь от этой мысли:

– А мне что, нравится бегать? – спрашиваю ее.

Сибил мешкает с ответом, как будто не уверена, действительно ли я забыла.

– Это был риторический вопрос, – говорю. – Ненавижу бег. Но я же мазохистка, так что – да, я к тебе присоединюсь.

Она качает головой:

– Юмор у тебя ужасающий, но и ты сама это знаешь, верно?

Указываю на нее грязной ложкой:

– О да, несомненно.

Она хмыкает:

– Ладно, пока, детка. Не прокляни кого-нибудь ненароком этим… зельем.

С этими словами она выпархивает из кухни.

– Спокойной ночи! – кричу ей вслед.

В наступившей тишине возвращаюсь к своему вареву.

Итак, на чем я остановилась?

Просматриваю список тщательно вычеркнутых мною шагов. Остался последний.

«Возьмите предмет, который хотите покрыть вашей защитной смесью, и погрузите его в зелье».

Дальше следует заклинание, которое надо произнести – и тогда, предположительно, зелье сгорит и останется только покрытый магией амулет.

Довольно просто.

Добавляю в свое варево воды, шепча под нос заклинание. И размешиваю, размешиваю, размешиваю, пока каша не превращается в комковатую жижу. Жижа выглядит зеленоватой, так что, считаю, это победа.

Сойдет, короче.

Беру маленькую глиняную подвеску с вытисненными спереди завитушками. Эту дешевую безделушку я купила на уличной ярмарке в Беркли, но она необычная и милая. И если все пройдет хорошо, она станет амулетом.

Смотрю на свою стряпню, пожевывая губу. Потом решительно макаю подвеску в зелье.

Должно сработать, – говорю себе.

Глубоко вдохнув, заношу руку над миской и начинаю:

– Избавьте, воздух и земля… – Сила нарастает, подчиняясь моему намерению и заклинанию… – …от злых и порченых меня… – …мягкая оранжевая магия течет по руке, срывается с ладони и оседает на жиже… – …вам это, знаю, по плечу…

На моих глазах моя сила погружается в зелье, заставляя его светиться.

Заканчиваю заклинание:

– …живой-здоровой быть хочу.

БАХ!

Зелье взрывается, брызги летят во все стороны.

Вот дерьмо.

Я кашляю, отгоняя омерзительный дым. Как только он рассеивается, заглядываю в котел. И издаю стон.

На дне лежит что-то, больше всего похожее на окаменевшие, э, экскременты.

Мне обязательно к этому прикасаться?

После секундного колебания протягиваю руку и выхватываю амулет из котла. Хорошо, по крайней мере, то, что мое комковатое варево исчезло. В смысле, им покрыта вся остальная кухня, но не будем заострять на этом внимание.

При виде амулета в моей руке Нерон оскаливается.

– Ой, да ладно, не так уж все и плохо, – говорю ему и кладу дымящуюся подвеску на столешницу.

Хотя, вообще-то, плохо. Весьма.

* * *

Стою у большой кухонной раковины, мычу себе под нос, домываю посуду, которой пользовалась. Пытаюсь не замечать поселившегося внизу живота тяжелого, как камень, разочарования.

Это всего лишь первая попытка.

В следующий раз все получится.

– Моешь посуду, моя царица? И ради этого ты бросила меня?

Кричу и разворачиваюсь, рефлекторно швыряя деревянную ложку на звук голоса.

Мемнон стоит, привалившись к дверному косяку, перекрывая почти весь проем. Ложку он ловит на лету, но взгляд его прикован ко мне.

И давно он стоит здесь?

Сейчас, наверное, не время в очередной раз замечать, насколько этот Мемнон горяч, но, черт, Богиня в этом плане одарила его несколько щедрее всех прочих.