Книга Кукла наследника, страница 77 – Олла Дез

Я отвернулась от окна и, сделав пару шагов, уперлась лбом в книжную полку.

…. Я помню, как три недели назад в первый раз увидела эти библиотечные полки. Как вошла сюда вместе с Сигурдом и восторженно охнула, как пресловутая Белль из сказки «Красавица и чудовище».

Признаюсь, ко многим сказкам у меня были вопросы. Всегда удивлялась глупости той же Белоснежки, которая с удовольствием поедала отравленные яблоки, завязывала удушающий пояс и втыкала в волосы отравленный гребень. С первого раза, еще когда ее чуть охотник не зарезал, что-то было не понятно?

Но вот к тому, как Белль охает, когда видит библиотеку в старом замке, у меня никогда не было никаких претензий. И сейчас я поняла, что всегда была права. Это и в самом деле великолепно.

Сигурд смотрел на меня с огромным удивлением. Он, в отличие от того сказочного Чудовища, не рассчитывал, что куча пыльных книг произведет на меня такое впечатление. Но потом улыбнулся и сообщил:

‒ Здесь нужна влажная уборка, но у слуг не доходят руки, да и старый библиотекарь их гоняет.

‒ И правильно делает. Книгам противопоказана сырость! Я сама подумаю, что можно сделать. Книжным полкам не помешает тряпка. А книгам она точно вредна, ‒ горячо поддержала я старого библиотекаря, с которым даже пока не была знакома.

‒ Пойдем, покажу. Там дальше есть стол и кресла. Камина, правда, нет. Был, но библиотекарь запретил, и его заложили, ‒ продолжил Сигурд и, взяв меня за ладонь, потянул вглубь библиотеки.

Я разглядывала высокие стеллажи с книгами и не сразу отняла свои пальцы. А потом было как-то неудобно. Мы с ним еще долго бродили по библиотеке и рассматривали полки. Нет, старый фолиант мы не искали в тот первый день. До него у нас дошли руки, когда Сигурд пришел на второй день. Но и тогда я увлеклась старой энциклопедией и принялась изучать драконов. Сигурд сел рядом и стал рассказывать. А я восторгом слушать. Так и повелось. Сигурд приходил, мы пытались искать старый трактат, но потом как-то так все время получалось, что мы садились рядышком, и он мне что-то рассказывал, листая книгу и часто комментируя иллюстрации.

Так прошли целых две недели.

Я начала записывать и вспоминать Шекспира, в свою очередь с удовольствием пересказывая ему классика. Сигурд внимательно слушал, задавал вопросы и кивал.

‒ Вот прямо не давал ей есть? Ну… Это он как-то перегнул палку. Можно было бы найти и другие методы укрощения, ‒ улыбнулся он как-то, когда я снова увлеклась, пересказывая ему Шекспира. ‒ Но в целом… ‒ и он почесал затылок.

‒ Согласна. Мне вообще «Укрощение строптивой» всегда не очень нравилось. Мне вот как-то больше «Двенадцатая ночь» по душе.

‒ Рассказывай, ‒ с воодушевлением сказал он.

‒ Сигурд! Марика! Вы где? Я вас потеряла! Отец на ужине распорядился всем быть. У него объявление! ‒ позвала нас Сольвейг.

Ее голос раздавался где-то за стеллажами около входа.

‒ Ой, ‒ прижала я ладони ко лбу. ‒ Забыла.

‒ Отец объявит о том, что завтра прилетают Лавовые драконы. Ничего страшного. Не пугайся, ‒ поспешил успокоить меня Сигурд и отнял мои руки ото лба, заключив их в свои большие ладони.

‒ Все равно. Нужно переодеться и книги на место поставить, ‒ ответила я и аккуратно высвободила руки.

Сигурд вообще всю первую неделю меня старался не трогать, и только нависал рядом или просто стоял. Но вот уже неделю он аккуратно то меня за руку возьмёт, то выпавший из прически локон поправит.