Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
Я фыркнула и тряхнула головой. Брось, Кати. Что «если»? Арман де Шанвер маркиз Делькамбр никогда не желал тебе хорошего, и наверняка его колдовство было любовным или подчиняющим, но теперь ты этого не узнаешь. Шанвера лишили памяти и… И воссоединение с фамильяром может ему эту память вернуть. – Лазоревый этаж, мадам Информасьен, будьте любезны, – проговорила я, сев на скамейку в портшезе. Пожалуй, мне бы хотелось, чтоб к Арману вернулась память – хотя бы для того, чтобы расставить все точки над «i». Только все, о чем могла, я маркизу уже рассказала. И, кстати, этой драгоценной откровенности он абсолютно не заслуживает. Только вернулся в академию – немедленно принялся меня преследовать. Представив, чем могла бы обернуться наша вчерашняя стычка в алькове галереи, я зябко передернула плечами. – Лазоревый этаж, – сообщила дама-призрак. Поблагодарив ее, я вышла в фойе. Если бы не мои иглы… Ох! – Ну, наконец, – протянул Арман де Шанвер, отделяясь от портшезной колонны. – Битый час тебя жду. Напрягшись, я собралась бежать. Куда? Да куда угодно! – Не бойся, – аристократ поднял руки, будто демонстрируя, что оружия у него нет, – обещаю… Да погоди! Ай! Это я укусила руку, которой он схватил меня за плечо. Второе «ай!» воспоследовало после резкого удара по колену. Я целила в пах, но промахнулась. Третье… Третьего не было, меня довольно быстро обезвредили, прижав запястья к колонне над головой, а когда я попыталась пинаться, еще и вжали всем телом, выдавив воздух из груди. – Не дергайся, – приказал мерзавец хрипло, – обещаю не колдовать и… Ты что делаешь? Чтоб рассмотреть, Арману пришлось немного от меня отстраниться, и я с облегчением выплюнула лоскуты, в которые превратилась его манишка. Что я делала? Пыталась прокусить ткань и добраться до яремной вены, разумеется. Шанвер хихикнул: – Недаром говорят, что Шоколадница из Анси опасней дикой кошки. – Кто говорит? – заинтересовалась я, рисуя каблуком на мраморе пола мудру «лед». Если мужчина поскользнется, у меня будет шанс его свалить. – Все говорят. Консона не замкнулась, я не чувствовала нужной вибрации. А так? Если не «лед», а, например, «вода» и «холод»? Они гораздо сложнее в исполнении. Нужно тянуть время. – Что еще говорят? – спросила я почти светски. – Есть мнение, – голос аристократа стал совсем уж хриплым, – что мадемуазель Гаррель излишне распыляется в стремлении добиться успехов в учебе, и если бы она выбрала лишь одно направление, ее магия была бы получше. Он замолчал, видимо, почувствовав движение моей ноги. Проклятье! Нет, не смотри на пол! – Неужели? – изобразила я кокетство. Шанвер поморщился: – Не нужно со мной играть. Я этого мнения не разделяю. Вчера ты великолепно противостояла ментальной магии. Нетривиальное решение: иглы-заглушки из серебра с оватской насечкой… Прекрати елозить, я понял, что ты сейчас делаешь. – Неужели? – Мудры «вода» и «холод», а до этого был «лед». Еще раз скажешь «неужели», и клянусь… Я уже вытягивала шею, чтоб рассмотреть мрамор фойе и вздрогнула, когда Арман подул на локон моей прически. – Все, Катарина, мир, – аристократ отступил, широко шагнув, чтоб не поскользнуться на блестящем пятачке. – И в качестве демонстрации дружеских намерений… Закончить фразы он не успел, потому что я, попытавшись сбежать, как раз поскользнулась и расшиблась бы, если бы руки Армана меня не успели подхватить. |