Книга Скелет, страница 150 – Триша Вольф, Бринн Уивер

Мои пальцы медленно выводят узоры на его предплечье от запястья до складок ткани закатанного у локтя рукава.

Испытывал ли кто-нибудь к Джеку те же чувства, что и я? За годы, проведенные в наблюдении за ним, я знаю, что у него были женщины, но все это были случайные, мимолетные романы, если их вообще можно так назвать. Жгучая ревность может быть восхитительной пыткой, и это не первый раз, когда я позволяю себе соскользнуть в ее жаркие объятия. Но когда я провожу пальцами по его коже и прижимаюсь спиной к теплой вздымающейся и опускающейся груди, в моих мыслях расцветает не просто ревность, но и печаль. Потому что, может быть, это правда — может быть, никто не любил его так, как я.

А я даже не могу ему сказать. Что, если он уйдет и никогда ничего не узнает?

Все становится сложнее.

Я сглатываю. Делаю глубокий вдох. Открываю глаза. Открываю рот, зажимая слова в горле. Они прямо здесь.

— Я…

Так быстро, как слова слетают с моего языка, время бежит еще быстрее, рисуя в моей памяти все, что я потеряла, в образах, которые, благодаряэтому, я никогда не забуду.

Все, кого ты любила, ушли.

Я замираю, у меня перехватывает дыхание.

— Хмм…? — произносит он, и гул этого звука отдается у меня под лопаткой.

Я сглатываю и усмиряю дыхание.

— Я… м-м-м… — я слегка качаю головой, издавая хриплый смешок. — Я думала, ты сказал, что сделаешь так, чтобы это стоило моего времени, — говорю я, придавая своим словам яркие оттенки и соблазнительные нотки.

Повисает пауза, от которой воздух вокруг нас сгущается, и на мгновение я думаю, что Джек бросит мне вызов в очевидном отвлекающем маневре, но он этого не делает.

Вместо этого Джек убирает руку с моего бедра и тянется к своей тарелке, зажимая клубнику между пальцами.

— Это правда… — ягода приближается ко мне и в последний момент отклоняется, не касаясь моих губ, ее путь заканчивается у рта Джека. Я почти чувствую, как его хитрая улыбка витает в воздухе, пока он жует. Вероятно, мое недовольное молчание доставляет ему больше удовольствия, чем вкус клубники. — И теперь у тебя рука свободна от швов. Не за что.

Недоверчивый смешок срывается с моих губ, когда Джек тянется за еще одной клубникой. Когда она оказывается на пути к нему, я выхватываю ее у него из пальцев и запихиваю себе в рот.

— Лилль Мейер, — шепчет он мне на ухо, пока я жую сквозь торжествующую ухмылку. Он тянется за другой ягодой, и я двигаюсь, чтобы украсть и ее тоже, но случайно выбиваю ее у него из рук, спелая ягода отскакивает от стола и приземляется на темно-серый ковер, Корнетто хватает ее и убегает на кухню.

На мгновение воцаряется гробовая тишина, пока мы наблюдаем, как собака поглощает последнюю клубнику с тарелки Джека.

Мгновение спустя меня приподнимает за талию стальной хваткой, и звук моего крика пронизывает воздух.

— Моя маленькая жрица, всегда ищущая повод, — рычит Джек, затаскивая меня в гостиную и швыряя на диван, пока я хихикаю.

— Но я думала, ты будешь добр ко мне, Джек. Мне больно, — говорю я, притворно надувая губы, поднимая руку, когда он грубо хватает меня сзади за шею, чтобы перевести в сидячее положение, прежде чем оседлать мои бедра.

Джек расстегивает пряжку своего ремня.

— Откуда бы ты ни взяла эту идею, она исходила не от меня, лепесточек, — он расстегивает молнию,стягивая штаны и трусы ровно настолько, чтобы высвободить эрекцию, предъэякулят блестит на фоне титанового колечка.