Книга Черная овечка, страница 72 – Бринн Уивер, Алекса Харлоу

— Не сильно, если она трахнула тебя в библиотеке.

— Но достаточно, чтобы потом включить аварийную сигнализацию и оставить меня разбираться с охраной кампуса.

Флетчер снова разражается смехом. Она смеется и смеется. Я почти слышу, как слезы скатываются по ее коже. Когда она наконец утихает, то кладет руку мне на плечо.

— Хочешь поговорить об этом?

— Не совсем.

Она хихикает, и наступает долгая пауза молчания, Флетчер сжимает мое плечо и проходит позади меня. Я слышу, как открывается дверца холодильника, и поднимаю голову, чтобы посмотреть, как она открывает упаковку миндального молока. Она нюхает содержимое и делает большой глоток. У меня скручивает желудок.

— Я рада за тебя, — говорит она, веселье в ее голосе почти незаметно.

— Не сто́ит.

— Почему нет, потому что ты прогнулся и нарушил несколько правил за одну ночь? Бриа не твоя ученица. Может быть, это и не прославляется как парадигма морали, но брось, Кэп. Вы оба взрослые люди, сделали это по обоюдному согласию, и ты не ее руководитель. Тебя даже не будет здесь в следующем году. И трахаться в библиотеке? Да, это, вероятно, запрещено, если читать между строк правила, которыевывешены на стене. Но у кого не было такой фантазии? И что еще более важно, ты же никому не навредил этим?

— Ну не знаю, бюджету службы безопасности кампуса? Этим придурковатым старшекурсникам, которые так и не удосужились проверить, ушли ли мы?

Флетчер фыркает.

— Перестань пародировать свою тезку из Марвел, Кэп,^[9] — говорит она, откидываясь назад и глядя на мою задницу. — Мы не в Америке. Теперь ты принадлежишь Брие-Велоцирапторше.

Флетчер хихикает, когда я драматично вздыхаю и снова опускаю взгляд на свое запястье. Я все еще чувствую вину, скручивающую мои внутренности, как плетеная веревка. Я не нарушаю свои правила до такой степени, что они изнашиваются и ломаются. Но это было приятно. Действительно хорошо. Как будто все давление, требующее соответствовать жестким стандартам, было снято на несколько драгоценных мгновений. Я брал то, что хотел, не слышал голос разума, лишь музыку. Звук отчаянных стонов Брии. Ритм ее ударов спиной о книги. Ритм моего дыхания и сердцебиение меня оглушают.

Я стону и снова прижимаюсь лбом к руке, прокручивая в голове вопрос Флетчер. Кому я навредил. Себе и своему здравомыслию. Потому что одного украденного мгновения с Брией мне не хватило, но она, возможно, никогда не подпустит меня близко, чтобы у меня был второй шанс снова ощутить это чувство. И эта мысль подобна лезвию, рассекающему мою душу.

Флетчер смеется, как будто читает мои жалкие мысли. Я поворачиваю голову и наблюдаю, как она делает еще один большой глоток из упаковки.

— Чье это? — спрашиваю я.

— Понятия не имею. Я живу моментом, Кэп, — я фыркаю от смеха, и Флетчер похлопывает меня по плечу. — Да ладно тебе. Давай пойдем выпьем нормально.

Мы направляемся в дом Флетч на Оук, где ей с женой, Блейк, удается выудить несколько подробностей о моем насыщенном событиями вечере. Да, было невыносимо жарко. Да, это превзошло все фантазии о сексе в библиотеке, которые у меня когда-либо были, а у меня их было много. Да, Бриа определенно все еще ненавидит меня. Я так думаю.

Бриа не выходит у меня из головы, даже когда наш разговор переходит на другие темы. Она — шрам на моих мыслях. Ее нежный аромат все еще ощущается в ноздрях. Она не пользуется духами. Пахнет собой, слабая цветочная нотка в ее коже. Но ее вкус… Он взорвался у меня на языке. Сладкий и острый, с легким привкусом соли.Я хочу зарыться лицом между ее бедер, поглотить ее, поглаживать ее изнутри, пока она тянет меня за волосы и скачет на моем лице, и я…