Онлайн книга «Смертная»
|
В глазах темнеет, в уши ввинчивается чей‐то вопль. Мне хочется кричать в унисон, но изо рта не вырывается ни звука. Грудь полыхает, невидимая смертным цепь звенит. Мне кажется, сейчас небо обрушится на землю – или уже рухнуло. Я достойна самой страшной кары, самой жуткой пытки, да и та не будет мучительнее ужаса, который захлестывает меня, волна за волной, как холодное зимнее море! Я только что попрала все должное, весь порядок, все, что составляет смысл существования духа! Я нарушила приказ, оставила госпожу, поддалась чувствам, которых у меня быть просто не может. Это неправильно, неестественно, не… Огненный дух в образе рыжеволосого человека – еще один слуга господина Дзумудзи – хватает меня и тащит в пустой переулок, где только чтоскрылись ветер и госпожа. Его когтистые руки обжигают, а пылающий взгляд не сулит мне ничего хорошего. Я смотрю на него, и у меня вырывается тихо и слабо: – Почему я до сих пор жива? Это тоже неправильно – мне следовало исчезнуть, когда преступная мысль, само намерение только закралось в мою глупую голову. Дух кривит кровавые губы. – Великая госпожа сама решит, что с тобой делать. И толкает меня на землю. Я глотаю пыль, перед мысленным взором встает Юнан – Небо, молю, не позволь дурному случиться с ним! Я недостойна обращаться к тебе, о Всемогущий Творец, но все же прошу: сбереги Юнана. Он лучший из смертных и достоин жизни. Молю! И тут совсем рядом раздается испуганное: – Пусти меня! Цепь заставляет подняться, а еще – изумление. Голос принадлежит госпоже, но чего ей бояться? Слуг своего мужа? Это все еще игра, не иначе. Только зачем? Мы лишь духи – для чего госпоже притворяться смертной при нас? Воля богов непостижима, но я замечаю изумление в огненных глазах слуги господина Дзумудзи, прежде чем дух почтительно склоняется. И у ветра тоже – он ставит госпожу на ноги очень аккуратно, будто она, как хрустальная статуэтка, может разбиться. И сразу отшатывается, падает на колени. Отпрянув, госпожа прижимается к стене, обхватив себя за плечи. Ее руки трясутся, губы дрожат. Госпожа испуганно обводит взглядом переулок, замечает меня и взволнованно спрашивает: – Лииса? Что происходит? Я склоняюсь перед ней, касаюсь лбом земли и сразу выпрямляюсь. Богиня не любит глубокие поклоны, это я помню и вовсе не хочу сейчас гневить ее еще больше. – Моя госпожа, простите недостойную… – Вы кто?! – перебивает госпожа, глядя на слуг Дзумудзи. Они представляются. Имена вылетают у меня из головы сразу – да и к чему запоминать? Я все равно вот-вот исчезну. – Дзумудзи? – повторяет госпожа. – Это, – она кивает в сторону улицы, где только что обрушилась школа, – его работа? Духи в замешательстве. – Великая госпожа, строения смертных хрупки и недолговечны, – начинает ветер. – Значит, ваша?! Ветер отшатывается – в глазах богини ярко пылает гнев. Все знают, что бывает, когда госпожа Шамирам гневается. Даже такой юный и глупый дух, как я. – Великая госпожа, смилуйтесь! – Огонь присоединяется к ветру, тянет к богине пылающие и тонкие, словно языки пламени, руки. – Наш господин лишь поручил передатьвам послание, только и всего! Пощады, великая госпожа! Богиню передергивает. Тут со стороны улицы раздается горестный вопль – люди кричат так, когда теряют близких. Еще один. И еще. Кто‐то ругается, слышатся приказы – очевидно, смертные торопятся разобрать завал. Вдруг кто‐то выжил? |