Книга Опасная игра леди Эвелин, страница 116 – Виктория Богачева

Чтобы поменьше привлекать внимания, мы взяли по первой попавшейся книге и расположились в отдалении от всех, на самом углу стола. Я скользила взглядом по бесконечным шкафам и полкам, и тщетность нашей затеи придавливала меня к земле.

— Нужно с чего-то начать, — сказал Беркли, который слишком пристально всматривался в мое лицо. — Вам что-нибудь приходит на ум? Что-то значимое для него?

Я мотнула головой. Мне не было и семи, отца я видела пятнадцать минут в день — и это считалосьхорошимднем. Я не знала его. Более того, уверена, что останься он жив, и пойди история по-иному, я бы и в этом случае не смогла сказать, что знаю по-настоящему своего родителя.

— Он был религиозен? — спросила сестра Агнета.

Я усмехнулась.

— Нет, конечно.

— Он вам читал когда-либо на ночь? — в голосе, которым Беркли задал этот вопрос, уже слышалась огромная доля скептицизма.

— Естественно, нет.

Мужчина щелкнул пальцами.

— В любом случае, нам нужно что-то незаметное, чтобы ею нельзя было случайно заинтересоваться. Что-то невероятно скучное для большинства. Но одновременно связанное с покойным герцогом, иначе нет смысла оставлять послание — если никто никогда не сможет его отыскать. Достаточное объемное, толстое — рисунок между треями страницами не спрячешь. Но не тяжелый талмуд, который убран в архив.

Его глубокий голос подействовал на меня странным образом: убаюкивая. Я смотрела на Беркли, на то, как двигались его губы, и впадала в странный транс. Хотелось, чтобы он говорил и не останавливался, и его речь все лилась бы и лилась...

Пришлось взять себя в руки и отвернуться.

— Каким человеком был ваш отец?

Я пожала плечами, поймав неожиданно мягкий взгляд Беркли.

— Если бы я знала... Хочется надеяться, что благородным. Но после всего, что я видела за последние недели, я уже ни в чем не уверена.

— Он был достаточно благородным и великодушным, чтобы спасти меня. И был неплохим фехтовальщиком.

Тоскливая улыбка мелькнула на губах. Даже Беркли знал о моем отце больше, чем я.

— Посмотрим что-нибудь в соответствующей секции? — нарочито бодрым голосом предложила я и первой поднялась со стула.

Библиотека была неплохо упорядочена: невозможно было расставить такой массив книг в алфавитном порядке, и потому поступили иначе. Их разбили на тематические секции, состоящие из нескольких шкафов — от одного до десятка. Я заметила уже и философию, и военное дело, и поэзию, и приключенческие романы, и «литературу для леди».

Книг, посвященных науке фехтования, оказалось немного, и мы быстро просмотрели их все — с плачевным результатом. Пришлось вернуться за стол и вновь попытаться постичь логику отца.

— Он воевал? — предположила сестра Агнета.

Я неуверенно пожала плечами, а вот Беркли решительно покачал головой.

— Нет, я знаю точно.

Еще один немой укол.

— Быть может, любил почитывать о дальних странах и приключениях отважных пиратов? — спросила сестра Агнета с улыбкой.

— Мне кажется, я помню шепотки среди слуг, что отец всегда был невероятнозагружен. Сомневаюсь, что у него было время на развлекательное чтиво.

— Исторические труды? Языки других стран и народов? Свод законов Империи?..

— Надеюсь, нет! — искренне воскликнул Беркли. — В нем больше ста томов, и, думаю, почти все они хранятся в архиве.

Он постучал пальцами по столу, хмурясь. Приглушенный свет красиво падал на его лицо, выделяя широкие скулы и нос с горбинкой. Я, наконец, решилась спросить то, что витало в воздухе.