Онлайн книга «Маша и Гром»
|
— Бросила ребенка, получается? — Ага, — поджав губы, мрачно подтвердила мама. — То ли тетка, то ли бабка за ним, конечно, не следила в этой глуши вообще. Он там жил, как кукушонок. Опять же, мне Сашка рассказывал, они за Гордеем вместе ездили — он и Кирилл Олегович. — Да уж, — я покачала головой. Если все, что говорит мама, — правда, то неизвестная мне Алена, конечно, огромная сука. Вроде нехорошо незнакомых людей судить, да и всей истории я не знала, но пока со стороны выглядело все ужасно. Как можно бросить своего ребенка?.. Я могла бы понять, наверное, если бы это сделала молоденькая дуреха, залетевшая по глупости в четырнадцать лет, или женщина, у которой и так семеро по лавкам уже сидели... Но тут же речь шла о молодой, здоровой бабе, обласканной Громовым. Я помнила, какие подарки делал мне Бражник... Наверное, при Громове она в соболях и золоте ходила, обедала в Метрополях всяких, или что было модно несколько лет назад? И зачем-то сперва родила никому ненужного, нелюбимого ребенка, а потом бросила его, уехав строить новую жизнь в другую страну?.. — А главное, деньги-то ей Кирилл Олегович все это время присылал. А она ему ни словечка не сказала, что уехала и Гордея спихнула в деревню. Вот же дрянь эдакая! — и мама с усилием подула на прядь, выбившуюся из ее идеального пучка и упавшую на покрытый испариной доб. — А как он узнал в итоге? Раз Гордей здесь живет?..— растерянно спросила я. История с бывшей по имени Алена превзошла все мои ожидания. Я думала, что услышу банальный рассказ про поматросил и бросил, а тут оно вон что. — Гордей заболел сильно. Простыл, воспаление легких у него было. Тетка не совсем уж пропащая была, додумалась пацана в местную больничку отволочь. Хотя какие тогда были больницы, — цокнув, мама махнула пенной, мокрой рукой, отчего вокруг разлетелись брызги. — А там кинулись родителей искать. Кирилл Олегович в документах-то был указан. Вот и нашли как-то. Я до сих пор помню то утро, когда зазвонил телефон, и он услышал от медсестрички, что его сын в глуши с воспалением легких валяется... Мама расчувствовалась и прикусила губу, чтобы не расплакаться. Я легонько приобняла ее одной рукой за плечи, хотя у самой глаза были на мокром месте. Гордей — такой хороший, светлый мальчишка. Как представлю, что он тогда пережил... Сперва предал самый близкий и родной на свете человек, потом оказался на попечении незнакомой женщины, потом заболел и угодил в больницу, один одинешенек... — И он его забрал?.. — почему-то шепотом спросила я. Вообще, вопрос можно было не задавать, ведь ответ я уже знала. Ответ сейчас уже видел десятый сон в своей детской. Но мне было важно услышать. — В тот же день, — мама кивнула. — Все отменил и помчался с Сашей в ту районную больничку. На него еще друзья орали — какие-то важные встречи у них в тот день были. Но Кирилл Олегович, он такой, — она улыбнулась с такой теплотой, словно говорила о собственном сыне. — Он если что решил или пообещал, его ничего на свете уже не остановит. Вот так вот. Перевел Гордея, конечно, сразу в Москву, а той областной больничке оборудования импортного накупил, бешеные деньги потратил. А потом Гордея сюда привез. Да уж. Мне точно было, над чем подумать после всего услышанного. А Громов за один вечер сделался вдруг в сотню раз человечнее, чем был еще пару дней назад, и, откровенно говоря, я не знала, хорошо это или плохо. Думать о нем как о беспринципном бандите — сволочи и убийце — было куда легче, чем как о мужчине; как о Кирилле Олеговиче, который бросился к своему сыну, которого не хотел и толком не знал — как я поняла из рассказа мамы. |