Книга Маша и Гром, страница 48 – Виктория Богачева

С пистолетом в руках я бы чувствовала себя спокойнее. И безопаснее... Едва ли Громов так тоже думает. Бражник научил меня неплохо стрелять.На свою беду. Так что с оружием я худо-бедно смогла бы управиться. Но затея на грани сумасшествия, попытаться стянуть пистолет под носом у Грома. Он же не дебил. Он следит за мной. Он интересуется моим прошлым...

Да и что я буду делать с пистолетом? Куда его спрячу? Выстрелю в Громова? Нет, это не затея, а мой горячечный бред. Может, у меня лихорадка из-за повреждений, полученных в аварии? Если поймает с пистолетом, Громов меня просто прихлопнет и даже не поморщится. У него уже есть повод прихлопнуть меня, просто он пока об этом не знает. Не нужно добавлять новых...

Надо выяснить, какие у них были с Бражником отношения. Я не помню, чтобы тот упоминал Грома хоть когда-нибудь. Но, может, мне отшибло память?

Отшиб.

Громов сказал, что отслужил в Афгане два срока... Странно, что вконец не поехал головой. Может, мне пока везло, и я не сталкивалась с этой его стороной? Два срока... Мой отец погиб на той войне, которая, как выяснилось позже, была никому не нужна. Он не был хорошим человеком, и я по нему не скучала. Но не могла не думать о том, что им всем пришлось там пережить...

Вздохнув, я перевернулась на другой бок и попыталась поудобнее скомкать свитер у себя под головой.

— Не спится? — сбоку из темноты раздался насмешливый мужской голос.

— Не мне одной, — я пожала плечами, хотя он и не мог меня видеть. — Сколько времени уже?

— Почти два.

Да уж. Пробуждение меня ждет не из приятных.

Еще раз вздохнув, я легла на спину и уставилась в светлый, пожелтевший от времени и старости потолок. Как я поняла, вечерние разговоры с его друзьями, подчиненными и братками, ничего не дали. Ситуация не сдвинулась с мертвой точки, и поэтому грядущий день мы точно проведем в этой богом забытой глуши. Кажется, не только я была разочарована, потому что, закончив последний звонок криками и угрозами, Громов вылетел из дома в сарай и где-то с час уничтожал там все деревянное, что подворачивалось под руку. И откуда только силы брались, учитывая, что авария оставила на нем немало следов.

Ну, зато дровами мы запаслись впрок. А к ужину — роскошная перловка с тушенкой — он почти полностью остыл и успокоился. И у меня получалось почти не вздрагивать, когда он входил в комнату. Навязчивые, навязчивые воспоминания...

— Как Гордей?

Я сама не знаю, зачем спросила. Тем болееслышала краем уха его разговор с сыном. С мальчишкой все должно быть в порядке. Относительно.

— Не знаю, — он удивил меня такой честностью. — Говорит, что все нормально с ним. Но хер там. Пацану еще и восьми нет, а уже в такой мясорубке побывал.

Не в первый раз у меня возник вопрос о матери Гордея. Где эта женщина, которая по неведомой причине доверила сына такому отцу? Может, она умерла?.. Это многое бы объяснило. Иной причины, по которой мальчишка не находится с матерью где-нибудь далеко и в безопасности, а живет с отцом-криминальным авторитетом, я просто не могла придумать!

Жалобно завыла кушетка под весом мужского тела, и я увидела, что Громов сперва сел, а затем поднялся на ноги. От одного его вида мне сделалось холодно: каким-то чудом он не мерз и спал без привычного темного свитера, в одних лишь штанах. Перед тем, как выйти из комнаты, он достал из-под подушки пистолет и еще постоял перед дверью пару минут, прислушиваясь к тишине снаружи.