Книга Маша и Гром, страница 51 – Виктория Богачева

Я осторожно наступила на больную ногу. Терпимо. Вроде и правда не сломана. Сделанная на ночь плотная повязка из бинта помогла, и болеть стало чуть поменьше. Я уже могла чуть-чуть опираться на нее, а не скакать как кузнечик только на одной ноге.

За ночь в доме стало потеплее, поэтому я рискнула снять ватник и выйти на кухню в черном мужском свитере — водитель Громова привез их штук пять, одинаковых, и один с барского плеча достался мне. Нестерпимо хотелось умыться и почистить зубы, и расчесать волосы. Там такой колтун, наверное, придется состричь половину головы, когда мы отсюда выберемся.

Громов сидел за кухонным столом на колченогом табурете. Перед ним на поверхности стола валялось множество исписанных и исчерканных тетрадных листов в клеточку. Из жестяной банки, служившей нам пепельницей, окурки уже почти вываливались, и упаковка из-под кофе выглядела так, словно ее использовали пару дней, а не открыли только накануне.

Услышав мои шаги, он поднял голову и посмотрел на меня. Мне показалось он не ложился после наших ночных бдений на кухне: так и просидел здесь, безостановочно смоля и глотая чашками крепкий кофе. Единственное отличие — оделся, наконец, в свой привычный свитер. И теперь я могла смотреть на него, не думая все эти опасные и крайне нежелательные мысли. У Громова в глазах полопались капилляры, а под ними залегли черные круги, и вид у него в целом был весьма устрашающий. Такогона пути встретишь — обойдешь десятой дорогой.

Я же направилась прямо к нему, намереваясь взять со стола кофе.

Громов одним махом сграбастал все свои записи, скомкал их как попало и сложил в подобие кучки, пустыми страницами вверх. Больно надо было смотреть! Я даже не собиралась! Я фыркнула и задрала нос, пока наливала в чашку горячую воду из алюминиевого ковша с облезлыми стенками. Если согреть немного воды на печке, можно будет и умыться.

— Ты не спал? — спросила я, потому что молчать было как-то неуютно.

Ответом мне послужил зубодробительный зевок и похрустывание суставов — Громов потянулся.

— Я думал, — сказал он и принялся барабанить пальцами по стопке своих записок.

— Лист недоброжелателей? — я хмыкнула, усаживаясь на табурет за стол напротив него.

В куче валявшихся на полу пакетов нашлась пачка печенья, и я решила, что на завтрак у меня будет сладкое и кофе.

— Типа того, — он вернул усмешку и поглядел на наручные часы с золотым браслетом.

Ну, еще бы.

— А кто работал вместе с тобой тогда на ужине? Вторая девушка?

Его вопрос застал меня врасплох, до того неожиданно прозвучал. Я встретилась с ним взглядом и с трудом сдержалась, чтобы не поежиться. Этот взгляд охотника на добычу...

— Без понятия, — я пожала плечами. — Я ее видела в первый и, вероятно, в последний раз в жизни. Просто девушка по имени Катя.

— Света? — он вздернул бровь, нахмурившись.

— Что — Света? Меня Маша зовут, ее — Катя. Кто такая Света?

— Та вторая девушка сказала тебе, что ее зовут Катя? Точно? — вкрадчиво спросил он, весь разом подобравшись. Хищник перед прыжком.

Я устала вздохнула и потерла переносицу. У меня, конечно, порез на затылке, но сотрясения мозга нет, и память я не теряла. Почему он переспрашивает вообще? Это какая-то проверка? Вдруг я совру, и тогда что?..

— Точно, — себе под нос буркнула я. — Сказала, что ее зовут Катя. Это не так давно было, чтобы я забыла.