Книга Последняя из рода. Скованные судьбой., страница 120 – Виктория Богачева

Но разве можно радоваться тому, что уже очень скоро Сёдзан станут праздновать здесь победу? Почти бескровную, ведь когда войско выдвинется в путь, им никто не помешает занять эту низину. И все, что простиралось дальше нее. Они смогут продвинуться вглубь Империи — так далеко, как не осмеливались мечтать. Подобные мысли заставляли Мамору скрежетать зубами.

Он сделал свой выбор, и теперь все заплатят за это свою цену.

Но воевать с двумя врагами одновременно он не сможет. Или младший брат, или армия Сёдзан. Войны без жертв не бывает, и сегодня он принесет свою первую.

Оставив за спиной горный хребет, Мамору отправился в часть лагеря, где до сих пор держали пленных. В том числе и дядю Талилы. Его встретили неприязненные, колкие взгляды, пока он шел меж двумя рядами связанных друг с другом мужчин. Хироку, успевший обрасти косматой, густой бородой, поднял голову, когда Мамору остановился рядом с ним.

— Ты уходишь, — сказал ему дядя жены.

Что же. Слухи достигли даже пленных.

— Пришел нас казнить?

— Я бы не стал сам пачкать руки, — без улыбки отозвался Мамору, а вот Хироку усмехнулся.

— Тогда чего ты хочешь? — и он зябко поежился под тонким одеялом, в которое кутался.

— Я сохраню тебе жизнь. Она не важна для меня. Но взамен ты кое-что передашь своим хозяевам.

Как ни старался Хироку это скрыть, он затрясся, услышав слова Мамору. Жить! Он будет жить! Это все, что сейчас имело значение.

— Скажи им, что я намерен выжить и вернуться. И уничтожить каждого, кто проникнет на земли Империи, — произнес Мамору.

Его собеседник вскинулся, едва не расплывшись в улыбке. Звучало как чистейшее безумие, как глупость, как дурная самонадеянность, но...

Что-то в выражении лица Мамору заставило Хироку осечься. Он быстро подавил зародившуюся усмешку, чувствуя, как холод пробежал по спине. Весь смех застрял в горле.

Он говорил так спокойно и буднично, смотрел совершенно равнодушно, без каких-либо сильных эмоций, словно они вели разговор о погоде. Он даже не повышал голоса, не хмурился и не сжимал челюсть до бугров на скулах. В глазах Мамору не было пустых угроз. Только сталь.

Он не шутил. Он действительно собирался выжить. Вернуться. И уничтожить каждого, ктоосмелится ступить уже на его земли.

Хироку проглотил слова, которые уже готовы были сорваться с губ. Вместо этого он коротко кивнул, ощущая странное напряжение в груди.

— Я передам, — пообещал он.

***

Через три дня сборов Мамору увел своих людей.

И своими глазами они смогли убедиться в правдивости рассказов Такахиро. О том, как сильно переменилась Империя за столь короткое время. Трудно было поверить ему на слово. Но теперь казалось, что кое-где он даже преуменьшил.

И так странно было вновь увидеть пыльную дорогу и пожухлую, примятую траву. Он и сам не заметил, как привык к заснеженной равнине. На губах Мамору появлялась легкая усмешка всякий раз, когда он вспоминал, что посчитал тот самый первый снегопад проклятием богов и дурным знаком.

Теперь многое виделось иначе. Переменившаяся погода позволила им отсидеться в горах столько, сколько потребовалось. Снегопад создал кокон, в котором они жил, пока восстанавливал силы, пока залечивал раны. Пока решался выступить против младшего брата. До них не доходили вести, но и от них — тоже. Они не могли покинуть снежную ловушку, но и извне никто не мог к ним пробиться. И армия Сёдзан оказалась обездвижена так же, как и они.