Книга Яромира. Украденная княжна, страница 170 – Виктория Богачева

Подарок жениху.

Княжна ничего не говорила, лишь смотрела на тетку с упрямой злостью.

— Твоя матушка хочет тебе добра, — сорвалось с губ Рогнеды.

Она усмехнулась про себя: давно ли сама слушала такие речи да надменно фыркала? Много ли она подчинялась родительской воле, когда было ей столько зим, сколько нынче Яромире?..

— Я знаю, — тихо отозвалась княжна и опустила взгляд на свое шитье. — И она, и отец. Но я обещалась Харальду, я отдала ему лунницу…

— Косу-то тебе он не отрезал, — Рогнеда, помедлив, прошла и присела на лавку подле Яромиры.

Та улыбнулась уголками губ.

— Он не знает наших обычаев, — сказала она с ласковой нежностью, которая, порой, проскальзывала у Звениславы, когда та говорила о муже.

— А ты не знаешь обычаев его народа. Его людей. К которым он увезет тебя из отцовского терема.

Рогнеда ведала, что попала точно в цель. Яромира вскинулась, но прикусила губу и смолчала. Она погладила начатую рубаху так, словно гладила живое существо.

— Я научусь. Харальд меня научит.

— Ты окажешься там совсем одна. Он увезет тебя за холодное море, в свою мерзлую страну. Вокруг будут лишь чужаки, и ни одного родного лица.

Яромира сердито потрясла головой, как если бы не желала больше слушать.

— Я уже оказалась одна, и он меня спас. И оберегал с самого первого дня. Ради меня он пошел против родной крови, против своих же…

— Да, — горько обронилаРогнеда. — И тебе этого никогда не забудут и не простят. Они станут смотреть на тебя и всякий раз помнить, что из-за тебя их вождь пролил родную кровь.

Княжна хотела что-то ответить, но не нашла слов и лишь громко клацнула зубами. На глубине ее глаз блеснули слезы, и она свирепо провела ладонью по лицу.

— Его народ тебя не примет, Яромира.

— Хватит… — та вскинула руку. — Хватит, прошу.

— Они тебя возненавидят. И немного пройдет времени прежде, чем тебя возненавидит твой муж.

— Довольно! — княжна вскочила на ноги, лишь в последний миг успев подхватить свою вышивку. — Ты хочешь мне добра, я знаю. Как и матушка! Но я не желаю слушать все эти злые, дурные слова. Крутояр сказал, на матери не было лица, когда я пропала. Как и на отце. Что княгиня слегла и едва держалась, превратившись в тень. Если бы не Харальд, я бы никогда не вернулась. Никогда бы! А он даже капли благодарности ни от кого, верно, не дождется…

Яромира говорила, и в ее голосе звенели слезы, но это не были слезы слабости или горя. Нет, в душе у княжны поселилась злость. Злость и гнев от того, как все дурно говорили о Харальде за глаза и слушать ее не желали, словно она малое дитя, совсем еще не смышленая.

— Сядь, — немного погодя сказала Рогнеда, поджав губы. Она властно хлопнула ладонью по лавке, и невольно Яромира подчинилась. — Я тоже когда-то мыслила, что крепко полюбила. И за свою ошибку я расплачиваюсь до сих пор.

Княжна покосилась на нее со сдержанным любопытством. В ладожском тереме все знали, как, будучи просватанной за Ярослава Мстиславича, Рогнеда Некрасовна отдала девичество и честь другому мужчине… И как свидетелями того позора стали все ее домочадцы, вся ее родня да отцовская дружина. Вести разошлись даже по соседним княжествам.

— Как же ты расплачиваешься? — не утерпев, спросила Яромира.

Она бы ни за что не стала, не заговори о том Рогнеда первой.

Та болезненно, по-мужски усмехнулась.