Книга Яромира. Украденная княжна, страница 45 – Виктория Богачева

Конунг прищурился и подавился воздухом, когда увидел, что в кругу стоял Ивар. Сын его старшей сестры. Зарвавшийся щенок, посмевший нарушить приказ своего вождя. Харальд ясно сказал: не насильничать, девок и баб не обижать.

А по бокам от Ивара толкались два хирдманина, с которыми тот сошелся в последние недели, как покинули они Длинный дом на севере.

Перехватив поудобнее рукоять меча, Харальд подошел к мосткам и даже в кромешной темноте, рассеиваемой лишь тусклым пламенем костра, плавно сошел с драккара. Он ни разу не запнулся, не споткнулся. Он бегал по мосткам еще босоногим мальчишкой, с завязанными глазами и со связанными за спиной руками. Он бегал в лютый шторм и под огромными волнами, когда вода смывала все на своем пути, утягивала людей прямо в объятия грозного Бога Ньёрда.

— Харальд? — Олаф спал чутко и просыпался от малейшего шума.

— Там Ивар, — скупо обронил конунг, обернувшись через плечо.

Он услышал, как кормщик завозился, но не стал его ждать. С едва различимым плеском он ступил в воду и пошел к берегу, надежно сокрытый тьмой и безалаберностью собравшихся на берегумужчин.

Он шел задать трепку хирдманину, который не подчинился приказу своего господина, и лишь морщился, вслушиваясь в надрывный, девичий голос.

Но так продолжалось недолго.

Вскоре он различил, что загнанная жертва не только лишь кричала из-за страха и безысходности.

Нет.

Девушка на берегу кое-что говорила. Нечто совершенно немыслимое, что вызывало каждый раз волну громкого хохота у мужчин.

Сперва он и сам не поверил. Подумал, что ослышался.

— Я княжна из Альдейгьюборга*, — говорила запыхавшаяся девчонка. — Дочь конунга Ярислейва.

Она говорила на их языке, на языке норманов, коверкая слова и с трудом выговаривая их, но смысл сказанного понять было можно.

Опьяненные хмелем и жаждой наживы, собравшиеся на берегу мужчины ей не верили. Они уже ничего не слушали и не слышали. И пути назад для них не было: слишком заманчивой была жертва. Некоторые были пьяны так, что с трудом стояли на ногах.

Когда к ним из темноты бесшумно ступил Харальд, двое завизжали не хуже девчонки. Ноги у них подкосились, и они рухнули во влажный песок, и поползли назад, словно грязные животные, выкрикивая мольбы к Одину, чтобы он защитил их от грозного Бога Ньёрда, явившегося к ним посреди ночи прямо из моря.

Те, кто не до конца залили глаза, конечно, узнали в полуобнаженном мужчине в одних портках и с мечом наперевес конунга Харальда. Девчонка была мгновенно забыта. Те двое из его хирда, дружки Ивара, отпрыгнули подальше, словно это как-то могло их спасти.

— Мы ничего ей не сделали! — заверещали оба, мгновенно вспомнив и приказ, и то, что конунг посулил им, если приказ будет нарушен.

А вот Ивар остался на месте. И мазнул злым взглядом по возникшему из ниоткуда конунгу.

Следом за ним из воды, уже чуть более шумно, на берег ступил и старый кормщик.

— Харальд конунг, — окликнул его кто-то из хирда Трувора: шестеро воинов отделились от его людей и стояли теперь рядом друг с другом. — Какая честь! Уступим тебе право первого с этой рабыней. Только ты уж оставь что-нибудь нам.

Тогда Харальд, наконец, обернулся и посмотрел на девчонку. Впервые внимательно и пристально.

Даже в той, которая выглядела нынче бездомной бродяжкой, в изорванной и грязной одежде, со следами ударов на лице он узнал княжну Яромиру.