Книга Яромира. Украденная княжна, страница 74 – Виктория Богачева

К горлу подкатывала мутная тревога всякий раз, как Яромира оказывалась подле конунга. Она гналабоязнь прочь изо всех сил. Чеслава учила ее, что страха нет. Своей волей может человек обуздать все чувства.

Пока у княжны выходило худо. Взгляд Харальда, его рокочущий голос заставляли ее дрожать. По хребту проползал холодок всякий, всякий раз, когда его ледяные, синие глаза встречались с ее. И то не был холодок сладкого предвкушения али сердечного томления.

Накануне, пока возилась с его раной от копья на спине, Яромира смогла получше разглядеть рисунки, набитые на его коже. Раньше о таком она лишь слышала от ближников отца. Теперь же довелось самой увидеть. Темные линии складывались в мудреный узор, смысла которого она не понимала. Вбитые в кожу, они оплетали широкие, крепкие плечи конунга, и часть уходила на грудь, змеилась вниз, до самых ребер.

Яромире они казались жуткими. Она не представляла, сколько боли он вытерпел, пока чья-то рука рисовала те узоры.

Нравы, царившие среди викингов, были на порядок жестче ладожских. Княжна убеждалась в этом с каждым новым часом.

Выждав какое-то время и заскучав, Яромира осторожно и тихо сдвинулась на своем ложе и чуть оттянула в сторонку кожаную занавесь.

Харальд стоял ровно на том самом месте на носу драккара, где она увидела его в первый раз. Казалось, с того мгновения он не сдвинулся ни на ладонь. Его рука ласково поглаживала страшную, деревянную морду чудовищного зверя, украшавшую нос корабля. У княжны во рту сделалось сухо, и она облизала губы.

Он стоял в одних портках, без рубахи, и невольно Яромира заметила, что сквозь наложенные ею повязки просочилась кровь. На светлой тряпице, ярко выделявшейся в темноте, проступила длинная багряная полоса.

Запрокинув голову, конунг вглядывался в небо. Его губы порой беззвучно шевелились. Княжна пожалела, что сунула нос не в свое дело. Харальд говорил с Богами, а она, подсматривая за ним тайком, мешала.

Когда конунг резко обернулся, она едва успела отскочить. Яромира была готова поклясться, что он ее заметил. Почувствовал. Неважно! Он точно знал, куда смотреть. Закусив губу, княжна покосилась на край занавеси, который еще колыхался. Чутко, внимательно прислушиваясь, она ждала чужой поступи.

Но палуба молчала. Ни шелеста, ни скрипа.

Натянув повыше плащ, Яромира положила щеку на сложенные ладони и закрыла глаза. Довольно для нее на сегодня.

Утромона не сразу сообразила, где находится. Выбравшись из-под плаща, княжна застонала. Утихшая к ночи боль заиграла с новой силой.

Вылезать из-за занавеси отчаянно не хотелось. Встречаться с Харальдом, за которым она — Боги Светлые! — подглядывала ночью, не хотелось еще сильнее. Сделав над собой усилие, Яромира все же сдвинула в сторону занавесь.

И тут же столкнулась с едким взглядом.

— Долго же ты спишь, белоручка.

Злобный волчонок Ивар, племянник Харальда, обернулся к ней со своей скамьи. Нарочно или нет, но сидел он совсем близко к ней. Их отделял лишь небольшой проход на палубе. Невольно рука Яромиры дернулась к горлу, которое болело. Она не могла посмотреться в серебряное зеркало, но знала, что на шее уже проступили следы его жесткой хватки.

Ивар заговорил с княжной на ее языке. Верно, чтобы она точно поняла оскорбление.

«Нужно было подлить для него в раствор вчера соленой морской водицы», — Яромира молча хмыкнула, и глаза викинга полыхнули яростью.