Книга Луна убывает, страница 142 – Светлана Поделинская

– Издавна повелось, что вампиры испытывали нестерпимую тягу к родной крови и часто истребляли всю семью, – продолжал Ричард. – В этом есть смысл – так они отсекали все привязанности и быстро обретали могущество. Родовая кровь – невероятный источник сил.

– Мне не нужно могущество, – ответила Шарлотта замирающим голосом, судорожно сплетая пальцы. – Я всего лишь хотела быть с тобой! Освободиться от гнета семьи, уйти из дома, который стал тюрьмой.

Льдистый взгляд Ричарда мерцал в полумраке комнаты, проникая прямо в омут души Шарлотты, вычерпывая ее досуха. Близость жениха и аромат его одеколона опьяняли, его волосы в свете лампы отливали бронзой, непреклонное лицо сияло суровой красотой, подобной заснеженным вершинам Грампианских гор.

– Ты в шаге от освобождения, но можешь сейчас все погубить, – терпеливо втолковывал ей Ричард. – Я подготовил все для того, чтобы тебе было проще. Понимал, что тебе тяжело смотреть ей в глаза, поэтому загипнотизировал. Не жалей ее. Она столько раз предавала тебя! Знаешь, мне не составило труда выманить твою сестру из дома. Она пошла за мной, как собачонка. Я думаю, она всегда завидовала твоей красоте и тому положению в обществе, которого ты способна достигнуть.

Шарлотта бесслезно всхлипнула, а Ричард, воспользовавшись этим, перешел к решительным действиям. Он взял ее руку, на которой еще виднелись следы его укусов, достал из-под полы сюртука нож и молниеносным движением распорол ножом кожу от запястья до локтя. Шарлотта вскрикнула от неожиданностии резкой боли, вырвала руку и инстинктивно прижала к груди в надежде остановить кровь.

– Не бойся, посмотри на рану, – мягко сказал Ричард.

Шарлотта опасливо взглянула на порез и обнаружила, что ее рука неживая, как у фарфоровой куклы. Из открытой раны не просочилось ни капли крови.

– Сейчас ты полутруп, милочка, – пояснил Ричард с тонкой усмешкой. – В тебе нет ни крови, ни слез. Такой ты пробудешь до утра, на восходе солнца окоченеешь окончательно, и я отнесу тебя обратно в склеп. Если не напьешься человеческой крови. Ты пойдешь до конца со мной или предпочтешь окончательную смерть? Выбирай! Ты побывала на той стороне и видела, что там нет ничего привлекательного. Мрак, истлевшие цветы и червь-победитель.

Шарлотта молчала, погруженная в мучительные раздумья и почти готовая уступить. На одной чаше весов была любовь к Ричарду и бессмертие, на другой – тьма могилы и безвременье. Ричард не оставлял ей выбора.

– Твоя прежняя жизнь и семья остались в другой жизни, – настойчиво внушал он. – Ты теперь не человек и стоишь выше этого мира. Разорви путы, связывающие тебя с прошлым! Останься со мной!

Каждое ядоносное слово из уст Ричарда точно проникало под бескровную кожу Шарлотты, в глубь ее подсознания. Уловив ее настроение, он снова взялся за нож и сделал надрез на запястье Гризель.

Увидев алый ручеек, хлынувший из раны, Шарлотта отринула последние сомнения и склонилась над Гризель, как вдруг та открыла глаза и воззрилась на нее.

Шарлотта зажмурилась и, не успев передумать, вцепилась сестре в запястье. Клыки у Шарлотты только начали заостряться, она еще не понимала, как ими пользоваться, посему пила из раны.

Кровь, которая полилась в пересохшее горло, оказалась самым чудесным лакомством, что она когда-либо пробовала: сладко-соленая с острым медным привкусом. Вместе с кровью по венам растекалась сонная нега, дарящая умиротворение. Внутренний взор заволокла багровая дымка, в ушах зазвенело, а откуда-то издалека приближался мерный стук. Шарлотта не сразу сообразила, что это биение сердца Гризель. Оно заколотилось, его ритм убыстрился до предела, а затем оборвался. Сердце остановилось. Ричард, наблюдавший за происходящим, вовремя отнял у Шарлотты вялую руку жертвы.