Книга Луна убывает, страница 194 – Светлана Поделинская

– Пусть Джек отдыхает, я сам разберусь, милая, – обратился Эдгар к Лауре. – Ты говорила, что серебро не вредит Дугальду, значит, укол бесполезен.

Он шагнул к гробу и посмотрел на лежащего Дугальда сверху вниз. Соперники скрестили взгляды, в которых тлела смертельная ненависть.

– А вот сейчас отвернись,Лаура, – непререкаемым тоном велел Эдгар, не сводя взора с противника.

Эдгар еще в первую встречу ощутил на себе, что Дугальд обладает способностью внушать страх. Этот дар действовал даже на вампиров, сковывая леденящим холодом, вызывая сомнения и чувство беспомощности. Но в этот раз Эдгар был готов противостоять его натиску. Злость за причиненные Лауре страдания и острое желание уничтожить врага всколыхнуло все силы Эдгара, даже самые глубинные резервы. Обжигающий взгляд Дугальда не мог пробить магическую броню, выстроенную вокруг разума соперника, и сокрушить его волю.

Их ментальная дуэль длилась всего несколько минут, но Лауре показалось, что миновала вечность. Изнемогая от напряжения, она решила не прятаться за спиной Эдгара, а шагнула вперед и встала рядом с ним, плечом к плечу. При ее приближении Дугальд отвлекся и моргнул, разорвав зрительный контакт и тем самым ослабив сопротивление. Взгляд его бездонных глаз дрогнул и, скользнув мимоходом по Эдгару, перекинулся на Лауру. Та стояла над гробом и свысока смотрела на Темнейшего, презрительно поджав губы. Мертвенно-бледная, с растрепанными волосами и пятнами сырости на платье, она все равно казалась ему ослепительно прекрасной. Дугальд взирал на Лауру, как если бы видел ее в последний раз, вбирая каждую черточку, так жадно и собственнически, что не могло не покоробить Эдгара. Темнейший заметил это, и его тонкие губы тронула скорбная улыбка, когда он проговорил:

– Я обещал научить ее уму-разуму и сдержал слово: она сильно изменилась. Мне не хватило совсем немного времени. Еще чуть-чуть, и она бы стала моей.

– Это неправда! – вознегодовала Лаура, покраснев от столь бессовестной лжи, льющейся из его уст.

Эдгар поневоле бросил на Лауру подозрительный взгляд, но сразу овладел собой и переключил внимание на Дугальда.

– Я говорил вам при первой встрече, повторю и сейчас: не следует посягать на чужое, – надменным тоном сказал Эдгар. – Лаура – моя женщина и принадлежит мне на веки веков.

– Она уже никому не принадлежит, – криво усмехнулся Дугальд, – и скоро вы сами убедитесь.

Вместо ответа Эдгар забрал из рук Лауры кочергу, примерился и изо всех сил погрузил в сердце Темнейшего. Тот издал тяжкий стон, но его пятисотлетнее тело и впрямь оказалось почти неуязвимым. Железо с трудом входило в грудь вампира, как если быон был закован в стальные доспехи. На лбу у Эдгара выступил кровавый пот, однако он продолжил давить на кочергу с удвоенной яростью. Лаура с испугом наблюдала за его действиями, стиснув до судороги руки и закусив губу. Эдгар изранил ладони до крови, пока все глубже вгонял железо в неподатливую, точно каменную плоть, преодолевая сопротивление. Наконец он почувствовал, что пронзил Дугальда насквозь, до костей, выдохнул и отпустил кочергу.

Железо постепенно проникало в кровь Дугальда и отравляло каждую клеточку тела, из пор его кожи начала сочиться сукровица. Лицо главы клана Вечерней зари посерело, а глаза, наоборот, вместо черных стали светло-карими. Дугальд устало посмотрел на Лауру и произнес проникновенным тоном три слова: