Книга Умри со мной, страница 30 – Юлия Селиванова

– Эй, эта твоя… – Анна вздохнула, словно вспоминала имя, – Дина, она устраивает массовый перепихончик в эту субботу.

– Что-что ты сказала? – Эйкен сразу перестал думать о соблазнительном теле Анны и сел на кровати, зачесывая волосы рукой назад. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, она запала на этого новенького, рыжего с татуировкой, кажется, его зовут Рон, – Анна не открывала глаза, продолжая сладко потягиватьсяв кровати. – И, кажется, у них дело на мази, – Рон времени не теряет. В субботу он устраивает вечеринку у себя дома. Позвали вообще всех из класса. Даже тебя.

– Ну, если других дел не будет, я обязательно загляну, – Эйкен, казалось, что-то обдумывал, – ты идешь со мной или сама?

Анна открыла глаза и посмотрела на Эйкена.

– Боже, впервые за последние лет пять ты позвал меня куда-то с собой, я польщена. Обычно ты просто меня трахаешь, – если не трахаешь кого-то вокруг, например, ту же Дину.

– Ты же настоящая подруга, ты всегда поддержишь, если Дина не справляется одна, – на этих словах Эйкен одним рывком оказался над Анной, крепко прижав ее запястья к кровати, сдернул одеяло. Было видно, что Анна не ожидала такого развития событий, но не сопротивлялась, только дышала чаще. На шее билась тонкая жилка. Огромные мягкие груди с темными слегка пушистыми сосками слегка дрожали, кожа Анны покрывалась мелкими пупырышками, пока Эйкен ее разглядывал. – Раздвинь ноги, – Эйкен своим коленом решительно раздвинул ноги Анны, приподнялся и ловким сильным движением вошел. Анна текла и стонала. Эйкен смотрел Анне в глаза, продолжая держать ее запястья и двигался широкими рывками, ускоряясь и наваливаясь всем телом на девушку. Темные груди расплющились под тяжестью Эйкена, он ускорялся и ускорялся, дойдя до первых судорог, – внезапно замедлился и пересел на колени, подтянув Анну к себе.

– Ты не надел презерватив, – Анна успела только коротко вскрикнуть, Эйкен с силой насадил ее на себя, притянув за бедра. Ему нравилось смотреть, как трясутся ее молодые крупные груди, он наклонился и впился губами в левый сосок. Девушка снова вскрикнула.

– Кричи, кричи, тебе никто не поможет, – Эйкен перевернул Анну на живот, приподнял и вошел сзади. Эйкен любил шутить, называя эту позу «притворимся геями». Он не щадил Анну, двигаясь так же резко, больно, долго-долго не сбавлял темп, пока крики Анны не перешли в сплошной стон. Он завел ей руки за спину, вышел и вошел уже традиционным способом:

– Люблю, когда ты такая… оттраханная, – Эйкен шел к наслаждению уверенно, жестко и быстро, не отвлекаясь на девушку, – да, малышка, да…

Его лицо перекосила короткая судорога, – иногда Анне казалось, с ноткой надежды, что ему в этот момент хотя бы десятую часть больно – из той боли, что испытывает она. А из горлавырвался стон. Обессиленный, он несколько раз дернулся внутри Анны и упал на нее, придавив собой.

Кажется, Анна под ним плакала.

Эйкен отвалился, прокашлявшись, бросил Анне салфетку:

– Вытрись, ты запачкала белье.

Анна не шевелилась, только плечи мелко вздрагивали от рыданий. Салфетка мертвым мятым цветком лежала на простыне поверх розовых пятен.

– В субботу надень что-нибудь, пошлюшестее, – чтобы как будто тебя можно было трахнуть прямо в машине, туалете, ну не знаю… чулки там, никаких шорт, чтобы доступ был легкий, юбку покороче, – чтобы можно было одной рукой задрать. – Эйкен почувствовал, как снова на него накатывает желание. – Сама как-нибудь придумай, тебе не первый раз.