Книга И возродятся боги, страница 227 – Наталья Способина

Грит несколько секунд меня разглядывал, а потом повторил с мрачной решимостью:

– Чужаки погубят меримаш. Они должны уйти. Они привезли злую Силу.

– Я скажу им, – пообещала я, – но…

Я развела руками, давая понять, что вряд ли буду услышана, а Грит добавил:

– Это злая Сила. Она звала нас, и мы сеяли смерть в чужих землях. Теперь она пришла и принесла смерть в наши.

Он замолчал,вглядываясь в мое лицо. Я понимала, что он хотел сказать намного больше, но не надеялся на мой кварский.

– Тот, кто сеет смерть, должен быть готов ее пожинать, – неожиданно произнес Вран, и Грит повернулся в его сторону.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Грит спросил:

– Кто у тебя?

– Брат, – ответил Вран и что-то добавил.

Грит прижал ладонь к груди и склонил голову. Вран медленно кивнул. А я подумала о том, что Грит спокойно убивал чужих детей, а теперь испугался того, что смерть может прийти туда, где живет его дочь.

– Вы убивали детей, – вырвалось у меня.

Он посмотрел на меня тяжелым взглядом и, ничего не сказав, пошел прочь, однако, отойдя на несколько шагов, неожиданно повернул обратно. Вран рядом со мной поудобнее перехватил нож, который так и не убрал во время нашего разговора. Грит, несомненно, это заметил, но подошел почти вплотную ко мне. Савоец выбросил вперед руку, и лезвие его ножа прижалось к шее Грита. Тот задрал подбородок, уходя от прикосновения, но не отступил.

– В твоем мужчине есть Сила, – произнес Грит, скосив на меня глаза. – Он знает, что такое жажда. И должен знать, что такое дурман, когда тебя ведут. Спроси его. Мы убивали, потому что шли за ведуном. Не телом шли, а… – он коснулся пальцами сперва виска, потом груди.

Я сделала шаг назад, и Вран отступил со мной, чуть отведя лезвие от шеи Грита. Тот опустил голову, не обращая внимания на клинок, который теперь касался его скулы под правым глазом.

– Я делал много зла, но сейчас у меня есть выбор. И я не хочу смертей.

– А что говорит старейшина? – спросил Вран.

– Старейшина и ведун что-то задумали. На остров нельзя ступить, но вы пришли. И это к беде.

Я бросила взгляд на Врана. Тот нахмурился, закусив щеку изнутри.

– Освободи меня от клятвы, – наконец подал голос он.

– Как твое имя?

– Вран.

– Вран из Савойского монастыря, освобождаю тебя от клятвы, – церемонно произнес Грит и повернулся ко мне: – Я не хочу смертей, Надия.

– У тебя есть люди? – спросил Вран.

– Шесть дюжин верны мне.

– А у старейшины?

– Вчетверо больше, – бесстрастным голосом произнес Грит, и я охнула.

Вран кивнул так, будто цифры не вызвали у него огорчения, он просто принял их к сведению. Грит на миг приложил ладонь к груди и протянул рукуза своим ножом. Вран без колебаний его вернул.

Спрятав оружие, Грит попрощался и направился прочь.

– Грит, – окликнула я, и он тут же обернулся. – Дима скучает по Грите. Можно им… – Я запнулась, не сумев подобрать слово.

Умом я понимала, что детские переживания – последнее, что должно сейчас волновать племянника старейшины, но, когда большой мир стал рушиться, я вновь уцепилась за свой маленький.

– Я приведу ее после, – улыбнулся Грит и ушел.

По пути к дому я задала Врану вопрос, который раньше не приходил мне в голову:

– А где погиб твой брат?

– В бою за Савойский монастырь.

– На монастырь кто-то нападал?

– Они часто нападают. Сила манит. Ею хочется обладать.