Книга Дочь звёздного палача, страница 99 – Элис Нокс

Он шагнул ближе, и движение было кошачьим, хищно-грациозным. Каждый шаг выверен, каждое движение — произведение искусства.

Ещё шаг. Ближе.

Воздух вокруг него… изменился. Стал холоднее, но не неприятно. Скорее как освежающий ночной бриз, что ласкает разгорячённую кожу.

— Ты великолепна, — продолжал он, и голос стал тише, интимнее, словно он делился секретом только со мной. — Каждая деталь совершенна. Лицо — не классическая красота, но в этом и прелесть. Характер виден в каждой черточке.

Он обошёл менясправа, не касаясь, но так близко, что я чувствовала холод его присутствия на коже.

— Тело… — выдох, почти стон, — богами, я превзошёл себя. Изгибы, пропорции, то, как ткань облегает…

Рука потянулась, пальцы провели по воздуху в миллиметре от моей щеки, прочерчивая линию от виска до подбородка, не касаясь.

— Я обычно не настолько… детален в своих грёзах. Но ты… — он завершил круг, остановился прямо передо мной, — ты словно живая.

Грёзы.

Он думает, что я — часть его сна.

Конечно думает. Мы в его разуме. В его мире.

— Вейлан, — позвала я осторожно, разворачиваясь к нему полностью. — Я не…

— Знаю, знаю, — он отмахнулся легко, улыбка стала шире, между бровей появилась едва заметная складка — то ли от веселья, то ли от чего-то более грустного. — Ты скажешь, что ты реальная. Что пришла спасти меня.

Он обошёл меня слева, завершая ещё один круг, словно хищник, изучающий добычу.

— Они все так говорят в начале. Все мои грёзы пытаются убедить меня в своей реальности. Это часть иллюзии, понимаешь? — Он остановился за моей спиной, и я почувствовала его дыхание — холодное, призрачное — на своём затылке. — Делает всё более… захватывающим.

Пальцы провели по воздуху вдоль моего позвоночника, не касаясь, но я чувствовала холод их близости через тонкую ткань.

Я развернулась резко, отступила на шаг.

— Вейлан, послушай. Я действительно реальная. Меня зовут Астра. Астра Вега.

Он замер.

Совершенно. Абсолютно.

Музыка вокруг продолжала играть, люди танцевали, но для нас время словно остановилось.

Секунда тишины.

Затем медленно, очень медленно, он развернулся лицом ко мне.

Лицо изменилось. Игривость исчезла, словно её смыло волной. Глаза расширились, бледно-голубые радужки засветились ярче, почти неоновым светом. Между бровей залегла глубокая складка — не от веселья, от шока. Губы приоткрылись.

— Вега, — повторил он тихо, и голос был совершенно другим. Резким. Настороженным. Почти испуганным. — Ты сказала… Вега?

Я кивнула медленно, не отрывая взгляда.

— Астра Вега. Последняя из рода.

Он смотрел долго, не мигая, словно пытался прожечь меня взглядом, увидеть правду.

Затем рассмеялся — но смех был другим. Не игривым. Не мелодичным. Истеричным, надломленным, с нотками отчаяния и безумия.

— Ничего себе, — пробормоталон, проводя рукой по лицу. Пальцы задержались на губах, сжали их, затем скользнули вниз, к подбородку, впились в кожу. — Ничего себе. Я создал иллюзию… потомка того, кто меня сюда запер?

Голова откинулась назад, серебряные волосы водопадом упали по спине. Он смотрел в расписанный потолок, смеясь.

— Какая восхитительная, чертовски жестокая ирония! Мой разум издевается надо мной изысканнее, чем я думал!

Он опустил голову резко, посмотрел на меня. Глаза сузились, изучая с новым, более острым интересом.