Книга Варварин свет, страница 9 – Яна Ветрова

Как же так?! Ведь они не вянут! И тут Никита вспомнил, что это лишь память о пути, которым Кощей увёл Варвару.

– Горошек! Быстрее! За невестой! Спасать Варвару! Побеждать Кощея! – Никита едва успел вскочить в седло, как конь понёсся прямо по острым лепесткам, по белой дороге горецвета.

Под ивой остался лежать круглый щит. Неряшливо нарисованное солнце ухмылялось вслед юноше.

Сколько они так скакали, Никита не смог бы сказать. Небо затянуло дымкой, как крышкой накрыло – солнца не видать, туман нитями стелется по густой траве, пронзённой острыми горецветами, которых, впрочем, становилось всё меньше. Никита спешился. Горошек недовольно фыркал – хотелось снова скакать быстрее ветра, а хозяин вместо этого плёлся, глядя под ноги…

Никита и правда не поднимал голову, выискивая белые цветы, поэтому заметил огромный плоский булыжник, лишь едва не споткнувшись о него. Горошек глумливо заржал, по крайней мере, так Никите показалось.

– Что ты смеёшься! – обиженно проговорил Никита. – Смотри, он же весь зарос, я бы его издалека не увидел.

Розовый вьюнок, словно неряшливое гнездо, охватил чёрный блестящий камень, вросший в землю. Как ни странно, не было на нём ни следа мха, который прекрасно себя чувствовал на обычных камушках помельче, разбросанных вокруг. Никита раздвинул хрупкие веточки и цветки, цветом напомнившие ему о лепестке, впитавшем кровь. Камень оказался горячим, как будто на солнце лежал – но не было солнца. Вместо надписей и стрелок, которых ожидал Никита, гладкую поверхность прочерчивали три параллельные царапины, неровные, словно когтями оставленные – никакого «направо» и «налево». Только «прямо». И себя, и коня потеряешь. Никиту пробрала дрожь.

Он развязал мешок, достал со дна кольчужку и преувеличенно долгоприглаживал колечки и застёгивал пояс. Меч пришлось перецепить, и тут только юноша понял, что потерял щит.

– Пойдём, Горошек, – позвал Никита и взял поводья.

Туман приблизился, облизывал сапоги Никиты, но по сторонам был неплотным, позволял разглядеть редкие сосны, которые и запахом давали о себе знать. А вот звуков не было, лишь далёкое карканье и глухой стук копыт да шаги самого Никиты. Впереди туман стоял плотной стеной и странно шевелился: подрагивал от ветра, волновался, как поверхность воды – если бы вода могла встать стеной.

– Смотри, Горошек, – молочная река, – прошептал юноша.

Многоголосый вороний крик пронзил воздух, Горошек дёрнулся в сторону от неожиданности, а Никита, едва не выпустив поводья, задержал дыхание, когда первый ворон камнем упал в клубящийся туман. За ним летели остальные, и река пошла кругами. Сталкиваясь, они образовывали завораживающие зыбкие узоры. Молочная вода быстро успокоилась, и Никита решился подойти ближе, ступая осторожно – а то вдруг земля под ним провалится? Но земля оставалась твёрдой.

– Берега-то не кисельные! – попытался пошутить Никита, но Горошек только фыркал, а собственный голос показался каким-то слишком высоким для победителя Кощея.

«Ну, соберись же, Никита-царевич! Как ты себе невесту собрался добывать и Варвару освобождать? Вон, даже твой боевой конь поспокойнее тебя будет, а уж животное опасность раньше учует!» – подбодрил себя юноша и протянул ладонь к молочной реке. Она погрузилась в густую непрозрачную воду. Никита вынул руку – на коже не осталось ни капли, только мурашки побежали до плеча, а потом поползли по позвоночнику.