Книга Бесстрашная, страница 23 – Лорен Робертс

В его голосе слышится резкость и горечь, которых я раньше не замечал. Я киваю в сторону стола:

— А что насчет записей? И Калума? Они изменили твое мнение об Илии?

Китт поворачивается ко мне, и выражение его лица смягчается.

— Это не произошло сразу. Я много говорил с Калумом, пытался понять причины атаки. А он все говорил о том, почему вообще возникло Сопротивление. Я узнал больше о трущобах, и о том, куда катится Илия. — Он переводит взгляд на Пэйдин. — Все, что он говорил, совпало с тем, что я увидел, Когда ты тайком меня вывела из замка. Я понимаю, что для Сопротивления это было больше, чем просто предательство, — он почти смеется, — но, тем не менее, это помогло мне понять. Калум, как Чтец Разума, знал, что я начинаю видеть правду. Он стал моим советником. Предложил мне жениться на Пэйдин, чтобы спасти Илию. Сначала я отказывался. — Китт снова смотрит на меня. — Но я навестил королеву, твою мать, и она рассказала мне о письме, которое оставил для меня отец. По ее словам, это был план на будущее… — Он прочищает горло. — И только когда я прочел его, я понял, что нужно делать. Отец не заботился о королевстве, он ненавидел Обычных. А чертовы записи о дефиците пищи и перенаселении это только подтвердили. Он пытался построить общество Элитных и провалился. Теперь нам придется расплачиваться за его ошибки.

Каждое слово наполнено отвращением и предательством. И я рад этому. Наконец-то, после всех этих лет, в течение которых он пытался ему угодить, Китт видит нашего отца таким, какой он есть, точнее был.

Выражение лица Пэйдин отражает выражение лица Китта,как будто он выплюнул все свое отвращение ей в лицо.

— Его мечты об Илии были разрушительными. Примитивными. И он хотел, чтобы я продолжил их. — Китт качает головой, будто вспоминая, как готов был на все ради одобрения. — Он разрушал королевство ради глупой идеи. Он жаждал величия. А добился посредственности.

Мои брови взлетают от удивления. Это уже не тот брат, которого я оставил. Что-то изменилось. Может, все началось с разочарования.

— Значит, — осторожно спрашивает Пэйдин, — ты больше не хочешь исполнять волю отца?

Она спрашивает об этом, прекрасно зная репутацию Китта. Вся его жизнь была направлена на то, чтобы угодить одному-единственному человеку, которому он бросил вызов одним-единственным указом. Я перевожу взгляд на короля, сидящего перед нами, и наблюдаю, как слова слетают с губ, тронутых улыбкой:

— Зачем повиноваться человеку, если я могу превзойти его? Раньше я считал, что его планы достойны моей преданности. А теперь вижу, что нет.

Мне сложно сдержать улыбку. Китт, наконец, вырвался из цепких рук отца.

— Ты делаешь это только ради спасения Илии, — говорит Серебряная Спасительница. Это не вопрос, а разочарованное утверждение.

Китт складывает руки на столе.

— Я делаю это ради величия.

— Ты не хочешь единого королевства? — не отступает она.

— Это не причина, по которой я иду на это. — Его голос спокоен, несмотря на ее пристальный взгляд.

— Возможно, для кого-то это станет приятным исходом. Но мне не нравится, что силы Элитных ослабеют из-за смешения с Обычными. Хотя, по сути, Примитивные уже составляют половину населения. Но с этим мы разберемся позже.

Я задерживаю дыхание, пока Пэйдин мгновение обдумывает это. И когда она наклоняется над столом, я делаю тоже самое.