Книга Тайна проклятого дара, страница 128 – Наталья Русинова

Следом, покачиваясь из стороны в сторону, брело страховидло на тоненьких оленьих ножках, зато сразу с тремя башками на широченных мужицких плечах. Вот головы встрепенулись, распахнули чёрные, как бездонные провалы, зенки, и разом завопили, да так, что у Яринки едва волосы не встали дыбом.

Один из молодых дружинников, усатый и светловолосый, тоже заорал в ответ и попятился, выставив перед собой клинок. Его напарник, чернявый насмешник-зубоскал, что похабно подмигивал у костра им с Варькой, сейчас стоял на коленях и неистово крестился. Прямо как староста Антип, завидевший Дара в его лешачьем обличии.

Твари выкатывались и выкатывались из открывшихся отнорков под стеной: волосатые и голые, многолапые и совсем без конечностей, ползшие, как гусеницы, на брюхе. Раздутые, сочащиеся гноем и злобой. Невыносимая мертвячная вонища, наполнившаядвор, выедала глаза, смешивалась с запахом горелого частокола и замызганных тряпок. Яринка смахнула слёзы, не понять отчего выступившие: от ужаса или омерзения?

Усатый дружинник уронил оружие и опустился на колени рядом с напарником, до сих пор бившим поклоны. Но не молитвы ради – его рвало остатками хлеба и желчью.

– А ну держать строй! – раздался из темноты зычный окрик дядьки Бориса. – Били ворогов живых, побьём и мёртвых! Стёпка, Ольг, вставайте, ети вашу мать! Бог трусам не помогает!

Следом выскочил он сам. Грубо, не чинясь, подхватил Яринку за плечи, развернул к лесу.

– Дуй к ведьмам, на подмоге с ранеными будешь. Нечего тебе тут делать, поняла?

Чего уж тут непонятного? Лешаки стояли стеной, что враз ощетинилась сучьями. Дружина – вторым строем, с оголёнными мечами в руках. Тех примерно полста, да людей три десятка – но и тварей уже не меньше.

Бабу, невесть как затесавшуюся в эту кучу-малу, затопчут ненароком и не поморщатся. А чудища вдобавок ещё и руку или ногу откусят. Потом проклятому колдуну пригодится – новое умертвие сшить. И потому Яринка кинула взгляд на Дара, чья встрёпанная белая макушка торчала из лешачьего строя, закусила губу, чтобы не расплакаться от переживаний, и рванула за деревья. Туда, где в неглубоком овражке расположились со всем вынесенным лекарским скарбом ведьмы.

Тем более леший в ответ на приказ воеводы молчал, а беседы вести он теперь мог и со всеми остальными. Значит, согласен. А раз так, нечего путаться у войска под ногами. Надо идти туда, где её нехитрые умения хоть сколько-нибудь пригодятся.

* * *

Так и встретили они рассвет – среди стонов и криков раненых, в грязи, копоти и вони от пожарища, то разгоравшегося в низине, где стояло подворье, то затухавшего от резких порывов ветра.

Бор наступал. Вчерашние проклятые мальчишки, а ныне витязи лесного войска бились не хуже дружинников, пусть и не умели сражаться с железом в руках. Увы, мёртвый враг не превращался в гнилые колоды либо деревья, да и в почву проваливаться наотрез отказывался. Будто бы сама земля не принимала мертвяков, ставших живыми по велению полоумного заклинателя. Зато они отлично плевались чем-то ядовитым и очень жгучим, разъедавшим что живую, что древесную плоть прямо на глазах.

«Ну чисто заложные покойники из страшных быличек», – думала Яринка, вытирая хлюпавшийнос, отёкший от гнусных запахов. Омерзительно воняли ведьминские зелья, позволявшие, впрочем, заживлять раны дружинников быстрее обычных, которые и сама она умела варить. Обжигали ноздри терпкие ароматы трав, которые таскали из заповедных уголков чащи моховики.