Книга Энчантра, страница 133 – Кейли Смит

Вира взглянула на неё с заговорщическим прищуром:

— Ты очаровательна.

Женевьева расплылась в улыбке:

— Благодарю вас.

Роуин фыркнул:

— Не верьте ей, мама. Она с самого начала была сущим бедствием.

Женевьева фыркнула в ответ, но не успела съязвить — Виру сотряс приступ кашля. Она задыхалась, её тело сотрясалось в судорогах, чёрная как чернила кровь расплескалась по ладоням и простыням. Роуин отвернулся, закрыв глаза, словно видеть это причиняло ему физическую боль.

— Прости, дорогая, — прошептала Вира, когда приступ закончился. — Сейчас хуже всего. Когда действие лекарства подходит к концу. Лучше приезжай ко мне после Охоты. Тогда я в самом расцвете. Даже вставать могу.

Роуин поморщился:

— Мы дадим тебе отдохнуть, мама. Береги силы.

Вира сжала его ладонь:

— Возвращайся скорее. Evald et odesider.

— Я тоже скучал, — ответил он, но никаких обещаний не дал.

Тем не менее Виру, казалось, устроил и этот ответ. Она повернулась к Женевьеве и кивнула ей:

— Было чудесно с тобой познакомиться, дорогая. Добро пожаловать в семью.

У Женевьевы сжалось сердце. Она ответила кивком:

— Мне тоже было очень приятно.

Как только за ними закрылась дверь,Женевьева повернулась к Роуину:

— Почему ты не отдал ей подарок?

— Что?

— В той лавке. Ты что-то купил. Я думала, это для неё.

Он вздохнул, сунул руку во внутренний карман жилета и достал маленькую коробочку:

— Я хотел подождать, пока мы вернёмся в Энчантру.

Её дыхание сбилось:

— Ты… ты купил подарок мне?

Он протянул ей коробочку:

— С днём рождения, непоседа.

Она осторожно взяла её и приоткрыла крышку.

— Роуин… — прошептала она, едва не выронив.

На чёрном бархатном ложементе лежал тонкий золотой браслет. Между белыми и чёрными бриллиантами, выложенными по краям, была выгравирована надпись:

Свет — там, где ты.

— Дай, — сказал он, вынимая браслет, чтобы застегнуть его на её запястье.

Женевьева бросилась к нему, обвив руками его шею. Он прижал её к себе, крепко-крепко, уткнувшись лицом в её волосы.

— Спасибо, — прошептал он. — Что пошла со мной к ней.

Она кивнула. Она поняла. Людям больно терять близких — это занимает месяцы, иногда годы. Но каково это — смотреть на умирание любимого человека сквозь вечность?

Он чуть отстранился, чтобы коснуться её губ лёгким, долгим поцелуем.

— Роуин? — позвала она, когда они уже возвращались по коридору.

— Да?

Но прежде чем она успела сказать хоть слово, по замку прокатился мучительный, отчаянный крик.

Глава 38. ТРАГИЧЕСКИЙ КОНЕЦ

Севин появился в Аду, и он вопил как резаный. Его живот и грудь были залиты кровью, но кричал он не от ран. Каждый дюйм его кожи бурлил и дымился, словно его окунули в чан с кислотой. Женевьеве пришлось подавить рвотный позыв, чтобы не вывернуть всё содержимое желудка на ковёр рядом с ним.

Роуин, однако, даже глазом не моргнул. Он снял плотное одеяло с кресла в углу гостиной и бережно укутал тело брата, которое продолжало содрогаться в судорогах. Затем взял его за руку — и просто держал. Несколько минут спустя к ним присоединились Уэллс и Реми.

— Что происходит? — тихо спросила Женевьева.

— Вот что бывает, когда Охотничий клинок пронзает нам сердце, — пояснил Реми.

— Это очень больно, — добавил Уэллс, будто это не и так было очевидно.

Севин снова завыл от боли. Севин, вечно с ухмылкой и ехидным словом наготове. А теперь он был бледен, глаза остекленели, лицо перекошено от агонии, снова и снова сотрясающей его тело.