Книга Энчантра, страница 134 – Кейли Смит

— Как долго это длится?

— Иногда часами, — сказал Уэллс.

Реми с Уэллсом вышли, оставив её и Роуина наедине с Севином, который всё ещё содрогался от боли. Прошло около получаса, прежде чем он затих — хоть и продолжал сжимать руку брата.

Вдруг в комнате появился Нокс. Он едва ли удостоил Севина взглядом и кивнул Роуину.

— Идём, — скомандовал он.

Женевьева скривилась от отвращения:

— Это не может подождать?

— Нет, — бросил Нокс и исчез.

Роуин осторожно освободил свою руку из пальцев Севина и поднялся.

— Побудешь с ним? — попросил он.

— Конечно, — кивнула она.

Когда они ушли, Женевьева подошла ближе и опустилась на колени возле Севина. Она осторожно взяла его большую ладонь и зажала между своими. Он с усилием приоткрыл глаза.

— Быть бессмертным — это привилегия, правда ведь? — прохрипел он.

Она грустно улыбнулась:

— Я так никогда не думала.

Он попытался кивнуть, поморщившись от боли:

— И правильно. Смертные — счастливчики. Вы живёте, вы любите, вы умираете. А жить вечно — это бесконечное время, чтобы другие причиняли тебе боль.

— Я думала, серьёзным у вас считается Грейв, — попыталась пошутить она.

— Ах да, точно. Я же только что умер. Но ничего, скоро вернусь к исполнению своих обязанностей семейного шута.

Она начала медленно и нежно поглаживать тыльную сторону его ладони круговыми движениями. Севин чуть сжал её руку в знак одобрения — мол, продолжай.

— Если Грейв — серьёзный, а ты — шут, то кто остальные? — предложила она, стараясь отвлечь его от боли. — Придумай всем титулы.

— Ковин — плохиш, — прохрипел Севин. — Или развратник. Что звучит веселее.

Она вспомнила его раздвоенный язык и скандальную связь с какой-то Несса Серпентайн:

— Согласна. Он меня действительно напугал в первый день.

— Правда? — приподнял бровь Севин. — Чем же?

Она покраснела:

— Я… э… увидела, как он… режет себя?

Севин дёрнулся в болезненном, но всё же смехе:

— А, ты увидела, как он выпускает.

— Что?! — пискнула она. — В смысле… он… ты хочешь сказать⁠—?

Он попытался улыбнуться:

— Нет-нет, не в том смысле. Мы — Кровавые Призраки. Наша магия накапливается в крови. Если не выпускать её время от времени, всё может плохо закончиться. Мы, конечно, ещё и пьём кровь, но это отдельная история.

— Да, ваши присоски.Вы ведь у вампиров это унаследовали, да?

— Да, — кивнул он с болезненной гримасой. — Хотя, пожалуй, стоило позволить тебе верить в то другое. Ковин бы с этого ухахатывался.

— Ты опасен для общества, — проворчала она.

— А ты ужасно мила, когда краснеешь, — подмигнул он.

— Перестань со мной флиртовать.

— Ах да, совсем забыл, у тебя же теперь глаза только на Роуингтона. Романтика и всё такое.

Теперь засмеялась она:

— В каком мире Роуин — романтик?

— В том, где он чуть не отгрыз мне голову, когда ты исчезла в том зеркале в лесу. И поклялся, что не уйдёт с места, пока не вернёт тебя, — сказал Севин. — Я, честно говоря, думал, ты пропала навсегда. Не говоря уж о том, как он переломал почти все кости в теле Седрика Ретблейда после того, как тот тебя загнал в угол на маскараде. Он утверждает, что мы вдвоём его прикончили, но на самом деле всё, что я сделал — свернул ему шею, чтобы прекратить его мучения.

— Очень драматично, — одобрила Женевьева, представив себе картину. А потом, спустя мгновение, спросила: — Севин?

— Да, милая?