Книга Золотая свирель. Том 2, страница 139 – Ярослава Кузнецова

– Ле-еста! – капризно протянул больной. – Ты же обещала, что твой волшебный мантикор посмотрит мои болячки. А лежа в гостинице, я дождусь только пиявок и кровопускания. Поехали!

Он прав, я опять наобещала помощи от Эрайна, не спросясь самого Эрайна. Но кто дырок-то в поэте понавертел? Вот пусть теперь сам залечивает. Я понятия не имела, как там у Малыша с целительством. Вран и Амаргин лечить умели, может, и Эрайн успел хоть немного научиться?

Я махнула рукой:

– Поехали.

Ратер перепрыгнул бортик. Чуть погодя фургон снова качнулся – Кукушонок влез на козлы.

– Открывай! – крикнул он слуге. Лихо щелкнул вожжами. – Нн-но!

Повозка тронулась и потихоньку покатилась. Я вытащила приготовленную флягу, смочила платок и пристроила Пеплу на лоб.

– У прекрасной госпожи ладошка прохладней и целебней всех мокрых платков на свете, – завел поэт свою куртуазную бодягу. – Не соблаговолит ли милосердная госпожа сменить второе на первое? Как некогда пел Арвелико Златоголосый: «Пепел горя, cлезы боли, пыль забвенья, соль тоски не вода речная смоет, а касание руки».

– Ты болтаешь чушь, потому что тебя опять лихорадит. Вот тебе ладошка, только помолчи, пожалуйста.

Я положила ему руку на лоб, но Пепел передвинул ее на глаза.И, к моему удивлению, угомонился.

Фургон и лошадь нам купила Мораг. Утром она прислала слугу с вопросом – какого дьявола я заставляю себя ждать, а на мой ответ, что мы не едем, заявилась сама. Произошел небольшой скандал – говорить «нет» принцессе имел право только Нарваро Найгерт, и больше никто. В итоге она так хлопнула дверью, что с притолоки шлепнулся рябиновый венок-оберег в лохмотьях паутины. Спустя шестую четверти слуга вернулся и сказал, что внизу нас ждет запряженный фургон, а господин южанин отправился к лорду Маверу в замок и догонит нас по дороге.

Пепел настоял, чтобы мы ехали. Вряд ли он верил в целительские таланты мантикора, просто не хотел нас задерживать. Интересно, что Мораг понадобилось от местного лорда?

По полотняной крыше фургона скользнула тень ворот, и городской гомон отдалился. Мы выехали на дорогу.

* * *

Сумерки

Ступени вели вниз. Несколько пролетов с глухими площадками без дверей и окон, редкие факелы, потом лестница врезалась в скалу и завилась спиралью.

Арка. Коридор. Деревянный мосточек над широким провалом, откуда порывами дул неприятно теплый ветер, пахнущий ржавчиной и сырым камнем. Опять арка, опять коридор. Ярко освещенная (аж глаза заломило) зала, и опять лестница вниз.

Посреди залы красовался большой прямоугольный бассейн с фонтаном. Сверху фонтан выглядел презабавно: множество тонких струек, бивших по периметру бортов, образовывало в воздухе сверкающую водяную сеть, куполом накрывшую бассейн. Нескончаемый звон стоял в ушах. Мозаичный пол рябил сложным узором, переплетением узлов и волн. Из залы вело несколько полутемных арок. Больше ничего интересного тут не было.

Я спустилась вниз и подошла к бассейну сполоснуть руки. Меня окропила водяная пыль, и прямо у самого бортика я увидела маленькую деревянную лодочку, плясавшую на волне меж падающих и бьющих вверх струй. У лодочки не было ни носа, ни кормы – с обоих концов ее украшали резные, закрученные внутрь спиральки. Простенькая милая игрушка. Кто-то пускал кораблики и забыл ее здесь.