Книга Чуж чуженин, страница 210 – Ксения Скворцова

Ее колотила дрожь, и оттого, что он был рядом, но при этом так непреодолимо далеко, становилось только хуже. И вдруг, точно прочитав Мстишины мысли, Ратмир притянул ее к себе и крепко обнял. Не удержавшись, она завыла в голос. Уткнувшись ему в грудь и вцепившись негнущимися пальцами в плащ, до боли знакомо пахнущий травой после дождя, Мстислава затряслась в беззвучных рыданиях.

– Прости меня, прости, – сокрушенно шептал Ратмир. – Какой же я дурень, как я только мог додуматься притащить тебя сюда… – Его шершавая ладонь неловко гладила Мстишу по голове, и она молила, чтобы это мгновение никогда не кончалось.

– Я… – всхлипнула Мстислава и подняла на него заплаканное лицо, – я заслужила это.

Рука Ратмира резко замерла на ее волосах, и он нахмурился.

– Что ты такое говоришь?

Она принялась вытирать слезы, но остановилась, поняв, что лишь размазывает грязь по лицу.

– Я причинила тебе столько дурного, я…

– Никто не заслуживает подобного, – сурово возразил он, обрывая ее. – Твой брат – чудовище, поднявшее руку на собственную сестру.

Но слова Мстиславы прервали счастливый миг, напомнив Ратмиру о том, кто она и что совершила. Он отстранился и, сдернув с плеч плащ, накинул его на Мстишу. Движения его были скупыми и отрывистыми, словно он не хотел лишний раз прикасаться к ней.

Глухо застонал Желан. Вспомнив о нем, Ратмир быстро распоясал и связал главаря его же ремнем. Оставив Чубатого на земле, он помог Мстиславе подняться. К этому времени из дома стали выводить плененных разбойников. Подозвав к себе одного из своих людей, Ратмир велел ему позаботиться о девушке,а сам поднял Желана и потащил его к выходу.

Он больше ни разу не взглянул в сторону Мстиши.

В кабаке было душно и невыносимо шумно.

Зато не так слышны собственные мысли.

Ратмир бездумно смотрел в кружку – третью или четвертую? он уже и сам не помнил – и вертел в руках деревянного волка. Раньше он никогда не вырезал волков, только птичек, но сам не заметил, как из вороха стружки показалась клыкастая морда. Раньше Ратмир не ходил по кабакам и почти не прикасался к хмельному: он не хотел терять власти над собой даже на короткое время. Ему важно было оставаться хозяином собственной воли хотя бы в промежутках между превращениями. Но теперь… Теперь он мог себе это позволить. Теперь все было по-другому.

Ратмир усмехнулся. Наверное, со стороны его улыбка выглядела оскалом. Какая разница… Кажется, в последнее время его стали здесь узнавать. Не в том смысле, что признали в нем княжича, хотя, может, и это тоже. Нет, он становился завсегдатаем. Он, бывший оборотень, – завсегдатай кабака! Ратмир рассмеялся, хрипло и невесело. В тот миг, когда он узнал, что больше никогда не станет волком, что чудовище, владевшее его душой и телом, навсегда исчезло, перед ним открылся целый мир. Новая, свободная жизнь. И вот как он решил ею распорядиться. Пропить в кабаке.

Теперь Ратмир смеялся уже в полный голос, так что тряслись плечи. Люди косились на сидящего в одиночестве не то охотника, не то княжеского дружинника и недоуменно переглядывались. Но никто не смел ни посмотреть в открытую, ни вразумить словами. Его сторонились, как сторонились прежде, чувствуя силу и тьму. Чувствуя зверя. Но зверь исчез, а тьма… Тьма осталась.

Ратмир залпом осушил кружку и вышел, посадив деревянного волчка охранять горсть монет, причитающихся кабатчику за выпивку.