Книга Венец безбрачия, страница 149 – Полина Ром

* * *

Помолвка была объявлена следующим же утром, и барону пришлосьвынести и поздравления старых знакомых, и сальные взгляды некоторых юнцов на бюст его невесты, и долгие обвиняющие речи баронессы-матери, которая не забывала причитать о том, что её дочь, «бедная, несчастная девочка», могла бы устроить свою судьбу гораздо лучше.

Больше всего барона волновало причина, по которой рыдала Альда, но узнать её он так и не смог – до свадьбы с невестой с глазу на глаз его никто не оставлял. Господину Джарвису очень хотелось знать, была ли невеста в сговоре с матерью, но теперь за девушкой следили неустанно. Более того, будущая тёща возмущённо заявила:

– Вы, господин Леопольд, и так уже наделали глупостей и опозорили честное имя моей девочки! Больше – никаких нарушений приличий! И учтите: я лично обратилась с просьбой к герцогине, избежать свадьбы вы не сможете. Их светлости вместе с мужем обещали присутствовать на вашем бракосочетании с Альдой. И состоится оно через пять дней, в домашней церкви герцогского замка.

Больше всех, пожалуй, удивлена была Ребекка. Разумеется, барон, попавший во всем известную «сладкую ловушку», стыдился собственной глупости и слабости и потому объяснять невестке ничего не стал. Но жена сына не зря была его любимицей: через день она и без пояснений свёкра выяснила все нелепые и грязные подробности, но при этом вовсе не стала осуждать отца собственного мужа. А, кажется, просто очень жалела его.

Через два дня после бала гости разъехались, а их светлость, встретившись с бароном Джарвисом взглядами за завтраком, с удивлением сказал:

– Признаться, дорогой барон, я не ожидал от вас такой прыти. Впрочем, раз уж вы согласны покрыть грех… – герцог пожал плечами и переключился на беседу с женой.

Может быть, честный разговор с герцогом и избавил бы барона от брака, но ему было стыдно сознаваться в собственной глупости. Даже понимание, что он не первый и не последний, кто так глупо попался, не могло заставить Леопольда Джарвиса выглядеть беспомощным идиотом в глазах окружающих.

Сам барон неожиданно быстро смирился с предстоящим браком. И вроде бы умом понимал, насколько глупо попался, но в то же время мысль о том, что рядом с ним будет жить молодая, благоразумная и хозяйственная девушка, оказалась неожиданно приятной. Тем более что невеста, прекрасно понимая всю несправедливость обвинений, всегда молчала, находясь рядом с матерью,и даже стеснялась посмотреть барону в глаза.

«Даже если девочка наглупила и поцеловалась с каким-нибудь хлыщом… Да и пускай! От меня не убудет, а я ей, бедолаге, выделю во вдовью долю небольшое село. Как раз у меня Малая Рябиновка есть – ни туда и ни сюда. Вот её и отдам. Надеюсь, Рон на меня обиды держать не будет – не такое уж там богатство. А для неё Рябиновка, да плюс собственное приданое – уже и неплохо будет. Что ж поделать, если у неё такая мамаша оказалась…»

На пятый день, как и говорила госпожа баронесса фон Вельфорд, ранним утром в домашней церкви герцога произошло венчание, на котором присутствовало очень мало гостей. Зато торопливую свадьбу почтили сами их светлости. Никакого свадебного пира, разумеется, не было, хотя герцогиня и постаралась устроить для молодых нечто вроде парадного завтрака, на котором подали настоящие сахарные пирожные.