Книга Конец человеческой глупости, страница 12 – Агата Кристи

Поблагодарив Пуаро, миссис Фоллиат забрала у него свою корзинку.

— Мне всегда нравился этот домик, — сказала она, с любовью посмотрев на окруженный огороженным садиком дом. — Мерделл, наш главный садовник, прожил тут тридцать лет. Мне этот домик больше по душе, чем коттедж, хотя сэр Джордж расширил его и модернизировал — ведь новый садовник очень молод, и у него молодая жена. А этим молодым подавай и электрический утюг, и современную плиту, и телевизор… Нужно держаться в ногу со временем… — Она вздохнула. — От прежних дней в имении почти никого не осталось.., все новые лица…

— Я рад, мадам, что вы наконец вернулись в свой порт.

— О, вы знаете эти строки из Спенсера [25] ? «Сон после тяжкого труда, порт после штормовых морей, отдохновенье после боя, смерть после жизни — вот величайшие блага…» — Она немного помолчала и сказала, не меняя тона:

— Мир очень грешен, мосье Пуаро, в нем очень много злых людей. Вы это, вероятно, знаете не хуже меня. Я не говорю так молодым людям, не хочу их разочаровывать, но это правда… Да, очень грешен мир…

Она слегка поклонилась ему и пошла в дом. Пуаро еще постоял какое-то время, глядя на закрывшуюся дверь.

Настроившись на поиск, Пуаро вышел из ворот и двинулся вниз по крутому спуску. Извивающаяся дорога вскоре привела его к небольшому причалу. На увесистом колоколе с цепью было написано: «Для вызова парома». Вдоль причала было пришвартовано много лодок. У кнехта [26] , прислонившись к нему спиной, стоял очень древний старик со слезящимися глазами. Шаркая ногами, он подошел к Пуаро.

— Желаете переправиться, сэр?

— Благодарю вас, нет. Я просто вышел из Насс-хауса немного прогуляться, посмотреть, что здесь вокруг.

— А, так вы из Насса. Работал я там мальчишкой, и мой сын — тоже. Он старшим садовником, а я при лодках. Старый сквайр Фоллиат был прямо помешан на лодках. Выходил, бывало, под парусом в любую погоду. А вот майору, сыну его, ни к чему были эти самые паруса. Лошади — вот была его страсть. Кучу денег тратил на них. Лошади да выпивка; жена его здорово с ним намаялась. Вы, верно, ее видели, живет теперь в домике у ворот.

— Да, я только что с ней говорил.

— Эта Фоллиат — троюродная сестра Тивертона. Знает толк в садоводстве, это она насажала все эти кусты, вон как цветут, любо-дорого. Даже когда оба молодых джентльмена ушли на войну, она ухаживала за ними, не давала воли сорнякам.

— Досталось ей, ведь оба сына погибли.

— Да, как ни кинь, тяжелая у нее жизнь. С мужем горя хватила, с молодым джентльменом — тоже. Нет, не с мистером Генри. Этот-то был лучше не придумаешь, на деда был похож, тоже море любил, вот и пошел во флот, куда ж ему еще. Но вот мистер Джеймс, с тем много было бед. Долги, дамочки всякие, да еще и с норовом. Как говорится, в семье не без урода. А тут раз — и война. Это было для него самое оно, можно сказать, подфартило джентльмену. Вот так-то! А знаете, как бывает: дома дурак дураком, а на войне — герой. Много их, таких отчаянных, погибло.

— Так, значит, теперь в Нассе нет больше Фоллиатов? — спросил Пуаро.

Старик сразу примолк, потом с чувством произнес:

— Истинное слово, сэр.

Пуаро с любопытством посмотрел на старика.

— Теперь у вас сэр Джордж Стаббс. Что о нем думает здешний люд?

— А что думать-то? Ясное дело — денег у него прорва. — В голосе старика прозвучала чуть ли не насмешка.

— Ну а жена его?

— Настоящая лондонская барыня. В саду от нее никакого толку. Говорят, у нее не хватает тут. — И он многозначительно постучал пальцем по виску. — О ней тоже не больно-то хорошо говорят. Уже больше года они у нас. Все в имении переделали на новый лад. Я помню, как они приехали, словно это было вчера. Прибыли они вечером, а накануне была страшная буря, больше такой и не припомню. Деревья так и валились, одно упало поперек аллеи, пришлось срочно его пилить, чтобы расчистить проезд для машины. А больше всего хлопот натворил дуб: когда он рухнул и сломал много других деревьев, получился целый завал.

— А, это там, где теперь стоит «Причуда»? Старик отвернулся и с отвращением плюнул.

— Да, «Причудой» назвали… Причуда и есть. Все это теперешние модные выкрутасы. В старые-то времена у Фоллиатов никаких причуд не было. Это все ее милость выдумала. И трех недель тут не побыли, а успели уж построить. Небось она и уговорила сэра Джорджа. Надо было эдакую штуку придумать — торчит среди деревьев, словно храм каких язычников. Нет бы хорошенькую беседку поставить, да с цветными стеклами, а то…

Пуаро слегка улыбнулся.

— Да, у лондонских леди свои фантазии. Печально, что миновали времена Фоллиатов.

— Да не верьте вы этому, сэр, — старик хрипло хохотнул, — Фоллиаты всегда будут в Нассе.

— Но дом принадлежит сэру Джорджу Стаббсу.

— Оно конечно, но Фоллиаты все-таки здесь. О, они хитрые, Фоллиаты!

— Это почему же?

Старик лукаво на него покосился.

— Миссис Фоллиат ведь живет в садовом домике? — спросил он.

— Да-а, — медленно протянул Пуаро. — Миссис Фоллиат живет в садовом домике, и мир очень грешен, и все люди очень злы.

Старик удивленно взглянул на него.

— Ах вот что, — сказал он. — Так вам, наверное, кое-что известно.

И с этими словами старик прошаркал прочь.

— Что же мне может быть известно? — с досадой спрашивал себя Пуаро, поднимаясь назад к дому.

Эркюль Пуаро тщательно закрутил кончики напомаженных душистой помадой усов. Немного отступив от зеркала, он придирчиво на себя посмотрел и был вполне удовлетворен тем, что увидел.

По дому разнесся звук гонга, и он стал спускаться по лестнице.

Дворецкий, завершив свое артистическое исполнение крещендо, форте, диминуэндо, раллентандо [27] , как раз вешал на место колотушку для гонга.