Книга О чем молчит река, страница 129 – Изабель Ибаньез

– Есть какие-нибудь успехи? – спросила Исадора.

Я повернула свой альбом для рисования.

– Мистер Маркес будет доволен, я уверена. По крайней мере, я надеюсь на это. Похоже, такому, как он, трудно угодить. – Девушка легонько толкнула меня в плечо. – Но его легко обмануть.

Мои губы приоткрылись от удивления.

– Интересное наблюдение. Что навело тебя на эту мысль?

Исадора вскинула бровь.

– В следующий раз не сжимай так сильно руки, когда врешь.

Я закрыла рот и уставилась на нее. Девушка расхохоталась.

– Не волнуйся. Он тебе поверил, – сказалаИсадора, вытирая глаза и все еще посмеиваясь. – Но теперь мне очень любопытно. О каких находках он просил сообщить?

– О моих успехах, – сказала я, стараясь не сжимать руки на коленях. – Он хочет, чтобы я работала быстрее, и беспокоится, что из-за меня возникнут задержки.

– Хм-м-м. – Исадора наклонила голову. – Интересно, почему он так торопится?

– Он не рассказывает мне о подобных вещах, забыла?

– Это очень раздражает, – ответила Исадора, кивнув. – Я представляла ваши отношения с ним иначе.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, продолжив рисовать.

Она нахмурилась.

– Мне сказали, что ваша семья была дружна.

Исадора смотрела на меня с откровенным интересом, и я поняла, как мне не хватало женского общества. Я скучала по Эльвире, которая умела меня рассмешить. Что бы она подумала о поступке моей матери? Простила бы она ее?

Я и сама не знала, простила ли я ее.

Но мне хотелось. Очень. У меня появился второй шанс, и было бы глупо упустить возможность проводить больше времени с мамой.

Исадора молчала в ожидании моего ответа. Мне нравилось это в ней. Немногие люди терпеливы к молчанию.

– Мои родители провели здесь много времени, – объяснила я. – Так что они знали дядю лучше. Я, так сказать, все еще пытаюсь найти подход. С ним трудно сблизиться.

– Тебе нравится здесь?

– Больше, чем я ожидала, – призналась я. – Одно дело – читать об этом, и совсем другое – увидеть своими глазами. В течение многих лет я мечтала приехать сюда с родителями, но мне никогда не разрешали. Наверное, какая-то часть меня ненавидела эту страну.

– А теперь?

Я оглядела огромные колонны, иероглифы, надписи на стенах с воспоминаниями, которые пережили поколения.

– Теперь я понимаю, почему они так любили эту страну.

– Расскажи мне о своей матери, – внезапно попросила Исадора. – Я почти не вижу свою. Она не хочет путешествовать с моим отцом.

– Моя мать была… добропорядочной, – сказала я. – Наверное, она была предана семье и очень старалась дать мне хорошее воспитание. Но я не всегда соответствую ее стандартам. Почему твоя мать не хочет путешествовать с отцом?

– Он всегда указывает ей, что делать и как себя вести, – ответила Исадора с усталой улыбкой. – Они постоянно ссорятся, и иногда я думаю, что моей маме нравится иметь личное пространство без постоянной головной боли, то есть моего отца.

– Он кажетсясложным человеком.

– Я знаю к нему подход, – с улыбкой сказала она. – Я ведь здесь, в Египте, верно?

Я улыбнулась в ответ. Я полностью понимала Исадору. Бóльшую часть своей жизни я училась управлять людьми, которые за меня отвечают.

Я вернулась к своим наброскам, и с каждой минутой, деталь за деталью, рисунки оживали. Я работала уверенно, линии получались ровными – заслуга моего преподавателя рисования.