Книга О чем молчит река, страница 21 – Изабель Ибаньез

– Gracias. Shokran, – поспешно исправилась я.

– De nada^[16], – ответил мужчина, и я удивленно улыбнулась.

– Ваши родители научили меня паре фраз. – Он посмотрел через мое плечо, и я проследила за его взглядом. – Я ожидал увидеть с вами юного Уита, – сказал мужчина.

– Кого?

– Мистера Уитфорда Хейза, – пояснил Саллам. – Он работает на вашего дядю, который действительно остановился в отеле на ночь. Но сейчас его здесь нет. Полагаю, у него дела в музее.

Так вот как звали незнакомца, которого я бросила на причале. Я мысленно пообещала себе избегать его любой ценой.

– Вы не знаете, когда вернется мой дядя?

– Он заказал столик на ужин в нашем обеденном зале. Вы только что прибыли?

– Нет, я сошла с парохода в Александрии утром. К сожалению, поезд сломался на полпути в Каир. Иначе я добралась бы быстрее.

Густые седоватые брови Саллама полезли на лоб.

– Вы приехали в Каир на поезде? Я считал Уита более благоразумным. Местные поезда вечно опаздывают и ломаются. Поездка в экипаже была бы гораздо приятнее.

Я решила не рассказывать Салламу правду. Взяла свою сумочку и положила ее на стойку.

– Я хотела бы снять номер.

– В этом нет необходимости, – ответил Саллам. – Вы займете номер своих родителей. Он оплачен до… – мужчина опустил взгляд и сверился с записями, – десятого января. В соответствии с пожеланиями вашего дяди в номере ничего не трогали. – Саллам поколебался. – Он сказал, что разберется с их вещами после Нового года.

У меня закружилась голова. Я и не думала, что буду ночевать в спальне родителей с окнами на сады Эзбекие. Papáмного рассказывал об их любимом номере, роскошных комнатах и прекрасном виде из окон. Даже моя мать одобрила его. Я и не представляла, как сильно хотела увидеть его своими глазами. Очевидно, теперь это произойдет. В этом путешествиименя ждало много приключений, которые я надеялась пережить вместе с родителями. Мое сердце сжалось, словно от боли.

– Это было бы прекрасно, – едва слышно прошептала я.

Секунду Саллам смотрел на меня, а затем быстро написал что-то на белоснежном листе отельной бумаги. Свистнул мальчику в феске, травянисто-зеленых брюках и светло-желтой рубашке.

– Пожалуйста, отнеси это.

Мальчик посмотрел на сложенный лист, увидел имя и улыбнулся. Зашагал прочь, ловко пробираясь сквозь толпу постояльцев отеля.

– Пойдемте, я лично провожу вас до сьюта номер 302. – Еще один сотрудник, одетый в такую же желто-зеленую ливрею, занял место за стойкой. Саллам поднял руку, жестом предложив мне следовать за ним.

– Я помню, как ваши родители впервые приехали в Египет, – сказал он. – Ваш отец влюбился в Каир в первую же минуту. Вашей матери потребовалось чуть больше времени, но первая поездка изменила ее. Я знал, что они вернутся. И только посмотрите! Я оказался прав. Кажется, с их первой поездки прошло семнадцать лет.

Я не смогла ответить. Их поездки совпали с некоторыми из моих самых страшных воспоминаний. Одну зиму я помнила слишком хорошо. Мои родители задержались в Египте на целый месяц, и я заболела. В Буэнос-Айресе началась эпидемия гриппа, но мои родители не приехали вовремя и не знали, в какой опасности я находилась. Они вернулись, когда я уже пошла на поправку и худшее осталось позади. Мне было восемь. Конечно, моя тетя поссорилась с моей матерью – не один раз. После этого Mamáи Papáне отходили от меня. Мы вместе ели, гуляли по городу, наслаждались концертами и частыми вылазками в парк.